Сибирские огни, 1963, № 2

Ну вот, тронулись мы по болоту, и с первых шагов я почувствовал, что оно мне будет стоить много здоровья. Сначала я попробовал шагать с кочки на кочку. Наступил на одну, а она, как боярыня, возьми и в пояс поклонись, ну я, конечно, не удержался на ногах и полетел носом вниз, кормой кверху; по затылку получил меш­ ком с грибами, аж в глазах потемнело, а руками угодил в липкую и во­ нючую жижу. Едва встал на ноги. Хотел почесать ушибленное место на голове, а мои руки черные, как у мазепы. Отряхнул их, потер о кочкину го­ лову и двинулся дальше. Только, это, шагнул между кочками, поскольз­ нулся, и ноги мои пое-ехали в разные стороны: одна на север, другая на юг. Так и думал, что расколюсь продольно, как полено. • Для того, чтоб их соединить вместе, пришлось брюхом ложиться на кочки с широко разведенными руками, словно я бросился в их объятья, и двигаться извиваясь, как пресмыкающееся. С трудом опять встал на ноги, принял вертикальное положение и начал переступать осторожно-осторож­ но, будто я вхожу после холостяцкой вечеринки к себе в комнату, где спит жена. Сделал шагов десять, не больше, н-на тебе, ноги, наоборот, мгновенно скрестились в форме буквы «X». За сим последовало падение затылком на мешок с грибами. Руки взвились к небу и застыли в молит­ венной позе. После этого я стал ступать еще осторожнее: ноги не приподнимал, а скользил ими между кочек, как на лыжах. Прошел шагов двадцать, и, представьте, ничего, нормально. Уже было уверовал в свое умение при­ спосабливаться к трудностям пути, как снова поскользнулся и легко сел на кочку, будто на женскую шляпу с цветами и перьями. Хотите верьте, хотите нет, но когда я преодолел остальную часть болота, вид у меня был, будто я со всеми болотными чертями передрался. Итак, двести метров мы ползли, как мухи в сметане, в течение двух часов. Я до такой степени уходился, до того ослабел, что казалось вот-вот скончаюсь. Сердце сначала стучало в грудную клетку, как в бубен, а по­ том замирало, будто шепча последнее прости. До сих пор удивляюсь, как я вынес этот переход. Но вот, слава богу, мученья пришли к концу. Выходим на широкий песчаный пляж возле реки. Место... чудо: простор, водная гладь, прохлад­ ный ветерок, ни комарика. А песочек — хоть целуй: беленький, свежень­ кий, девственный. Умылся я холодной водой в реке, освежился и опять ожил, будто всю усталость смЫл, и снова тайгу восхвалял. Пока геологи, набросившись на обнажение, лупили его молотками, я завалился под тальниковый кустик, мешок с грибами под голову положил и тут же уснул крепчайшим сном без сновидений. Потом сквозь сон слышу: — Наш Федос Петрович, видно, здорово болото штормовал, храпит, как людоед, на всю тайгу. А потом более явственно: — Федос Петрович, а, Федос Петрович, пожалуйте к обеду! Проснулся я, а встать не могу, сил нет. Каждая частица, каждая мо­ лекула моего тела болит и ноет. Весь окаменел, пальцем шевельнуть не в состоянии. Ощущение было такое, будто меня развинтили, и я лежу в р а ­ зобранном виде: ноги и руки валяются, как дрова, голова — как порож­ ний котел, брошенный в угол. Кое-кое-как превозмог себя, встал и, кряхтя и охая, доплелся до ме­ ста, где отряд собрался на обеденный перерыв. Во мне едва жизнь теп­ лится, а они болтают, острят, друг над другом смеются. Что значит мо­ лодость, аж завидки взяли. Еще когда я вставал с земли, подумал: «Сей­ час хорошенько подзакушу, напьюсь горячего чаю, авось все пройдет». Но представьте мое разочарование, когда я увидел на берегу маленькою 9 - «Сибирские огни» № 2.