Сибирские огни, 1963, № 2

Герасиму Зуеву и Никону Мукосееву дали по двести плетей. Не суме­ ли точно установить, кто в толпе кричал про красного петуха. Под подо­ зрение попало около десятка человек. Каждый из них получил по сотне ударов. Тирст от начала и до конца экзекуции стоял на крыльце заводской конторы. — Тебе не стыдно! — крикнула ему дочь. Но он даже не шелохнулся. После наказания плетьми Зуева и Мукосеева отправили в Иркутский острог. Они подлежали суду, как соучастники убийства вахмистра За- прягаева. Всем рабочим, и поротым в числе их, приказано было с утра выхо­ дить на работу и, чтобы наверстать «потерянный не по вине конторы день», следующее воскресенье не отдыхать, а работать. Многотрудный день завершился званым обедом в доме управляюще­ го. Тирст пригласил откушать казачьего есаула, подпоручика Дубравина и стряпчего Ярыгина. Обед прошел оживленно. Ярыгин и есаул наперебой рассказывали анекдоты и скандальные новости генерал-губернаторского двора. Только подпоручик был задумчив и уклонялся от участия в общей беседе, на про­ тяжении всего обеда он только обменялся несколькими фразами с сидев­ шей напротив него Аглаей. Дубравин еще не мог оправиться от охватившего его смятения. Воз­ вратись от Мельникова, он далеко за полночь ходил из угла в угол ком­ наты, отведенной ему для ночлега. Он то оправдывал, то снова осуждал себя, пока не пришла ему в голову спасительная мысль: не в нем самом дело, и будь он семи пядей во лбу и душою чист, как агнец, — изменить что-либо он не в силах. Но сейчас, перехватывая рысий взгляд казачьего есаула, слушая хрюкающий хохоток Ярыгина и сухой скрипучий смех Тирста, он снова вспоминал злые слова Мельникова. В конце обеда есаул взглянул на часы и сообщил присутствующим, что через десять минут они могут полюбоваться поучительной иллюмина­ цией: — В назидание и предостережение я приказал сжечь дома главных бунтовщиков Еремея Кузькина, Герасима Зуева и Никона Мукосеева. — Однако ж... — начал было Тирст, но Ярыгин подал ему знак, кото­ рый следовало понять: «Не вмешивайтесь. Это не наше дело». Аглая, с надеждою смотревшая на отца, презрительно усмехнулась, перевела глаза на подпоручика .Дубравина и сказала подчеркнуто внятно: -— Вас, подпоручик, не тревожит, что останется без крова женщина... которой вы оказывали внимание! Подпоручик опустил голову, не выдержав ее взгляда. Потом вско­ чил и, отбросив стул, выбежал из комнаты. Ярыгин выразительно крякнул, а есаул, прищуря свои рысьи глаза, посмотрел сперва на Аглаю, затем вслед подпоручику. 5 Настя металась в бреду, не приходя в сознание, шестеро суток. Не узнавала даже Глафиру, которая не отходила от нее, хоть и едва держалась на ногах, ослабев от бессонных ночей. Шаря по горнице широ­ ко открытыми глазами, Настя словно не замечала присутствия старухи и только иногда вдруг пугалась ее и, принимая за кого-то другого, кричала: «Ой, убьет, убьет! Поберегись!,,» И Глафире, которая не знала, что про­