Сибирские огни, 1963, № 1

Семена чувство острого одиночества, когда он вдвоем с товарищем, тайком от команды, откачивал воду из машинного отделения. Неслучайно врач, объясняя его болезнь нервным потрясением, ого­ ворился: «Но дело, видно, не только в этом. Вот те четверо в океане — не сошли ведь с ума и не потерялись. А нагрузоч- ка у них была посерьезнее... Значит, нер­ вы — результат не только пережитой опасности и страха. Ваше лекарство — люди. Люди, люди и люди». В целом ряде эпизодов автор дает по­ чувствовать, что на траулере были хоро­ шие, честные люди. Но пока на капи­ танском мостике оставался Ризнич, они вряд ли могли существенно помочь Се­ мену. По совету врача Семен решил «начать сначала», «с первого шага», т. .е. с той обстановки, которая пред­ шествовала его морской службе. С большой художественной убедитель­ ностью П. Халов показывает, как люди, среди которых прошло детство и юность Семена, избавляют его от болезни ■— от страха, хандры, неуверенности в се­ бе. Включившись в коллективную рабо­ ту в напряженные дни осенней страды, почувствовав себя снова сильным и нужным человеком, Семен вернулся на корабль. Перемежая два плана повествования, автор рассеивает ореол внешней роман­ тики вокруг тяжелой профессии моря­ ка и наглядно убеждает читателя в том, что главное в службе на флоте, как и всюду, — это труд. Труд дает человеку сознание своей ценности и полезности, где бы он ни работал — на рыболовец­ ком судне, в механических мастерских или шофером на самосвале. Писатель умеет передать красоту и увлекательность самого будничного, «прозаического» труда. И в этой спо­ собности художника глубоко чувство­ вать поэзию повседневности и заклю­ чается обаяние его книги, ее пафос. Нельзя, например, равнодушно чи­ тать, как Семен после долгого перерыва снова садится за руль грузовика, как его руки, прикасаясь к машине, медлят, при­ поминают, как «вежливо» он въезжает в каждую выбоину на ухабистой дороге. Он любит машину, как живую, и всем своим существом чувствует напряжение в моторе, когда самосвал с огромной скоростью мчится по шоссе. В самом процессе труда или в связи с ним раскрываются характеры основ­ ных героев повести — моряков Феликса и Меньшенького, отца Семена, завгара Федора, молодого шофера Алешки. Особенно привлекателен образ отца — человека скромного и гордого, безуко­ ризненно честного и бескорыстного. За плечами отца — многолетняя трудовая жизнь, и в этой жизни работа была не просто обязанностью, но необходи­ мостью и самой большой радостью. До­ статочно вспомнить, как любовно и бе­ режно собирал отец инструменты, кото­ рыми пользовался в разные годы, как благоговейно относилась к ним вся семья. «Любая семья хранит свою историю по-разному. У одних — это пухлые, бит­ ком набитые фотографиями альбомы, у других—вещи, родные с незапамятных времен. Чулан отца — архив нашей семьи. Всю ее историю можно прочитать по инструментам». Возвеличивая людей труда, П. Халов в го же время далек от мысли, что вся­ кий труд, независимо от цели, благоро­ ден. Напротив, он показывает, что если энергия человека подчинена, прежде всего, достижению личного успеха, его трудолюбие и настойчивость перестают быть его достоинствами. Капитану Ризничу нельзя отказать в энергии, упорстве, силе воли. Однако автор осуждает его за готовность лю­ быми средствами, даже ценой преступле­ ния выполнять план и добиваться круп­ ных заработков на ловле рыбы. Ризнич неслучайно равнодушен к людям, с ко­ торыми работает, — за всей его жизнен­ ной активностью стоит эгоистический интерес. Неодобрительно писатель относится и к шоферу Алешке, который, тщательно изучив автомобильную трассу, целых два года скрывает свой опыт от других, чтобы быть всегда первым. Конечно, виновность Алешки нельзя сравнивать с преступлением Ризнича, тем более, что Алешка еще слишком молод-зелен. Но даже и в таком про­ явлении эгоизм нетерпим в рабочей сре­ де. В повести нет конфликта в традицион­ ном понимании этого слова. Разлад, воз­ никший на корабле в результате пре­ ступных действий капитана, не выли­ вается в открытое столкновение с Риз­ ничем и разрешается вмешательством посторонних сил. Более того, все собы­ тия играют роль как бы пространной экспозиции к главному—к тому, как Семен Барков борется со своим недугом и снова обретает место в строю. Эта внутренняя борьба главного героя, его неодолимое стремление к труду, к лю­ дям, к любви и является пружиной дей­ ствия повести. Образ Семена раскрыт автором с на­ ибольшей полнотой. Писатель не зату­ шевывает его слабостей. Оказавшись на берегу в полном одиночестве, Семен за­ пивает горе вином и оказывается в об­ ществе случайных людей. Но даже в эти минуты отчаяния ему не изме­ няет всегдашняя нетерпимость к под­ лости.