Сибирские огни, 1963, № 1

ва загипнотизированного человека — вот далеко не полный арсенал «чудес», ко­ торыми морально порабощали людей служители культа. Огромное впечатление производили случаи внезапного исцеления: прозрение слепых, возвращение дара речи немым, мгновенное выздоровление параличных. Анализ обстоятельств, приводящих к подобным излечениям, показал, что многие из них вызваньг применением гипноза или внушением наяву. Другая часть — мни­ мые исцеления по договоренности с партнером заранее — явное •■шарлатанство. Но авантюры не достигали бы таких гигантских размеров, если бы все загадоч­ ные явления, связанные с гипнозом, были блефом. Долгое время ученые совершенно игнорировали явления гипноза и внуше­ ния, а объяснения ему давали в большинстве случаев совершенно неправильно. Причина кроется в исключительной сложности явлений, связанных с работой че­ ловеческого мозга, а законы работы мозга—сложнейшего в природе органа—нау­ ка не могла раскрыть в течение многих веков. Впервые сдернул занавес таинствен­ ности с этих явлений гений русской медицины И. П. Павлов. «Ключом» к открытию законов высшей нервной деятельности стал метод условных рефлексов. Открыти­ ем метода условных рефлексов И. П. Павлов разрушил многие мифы, в том числе и миф о существовании души, он первый совершенно ясно определил, что гипноз — это частичный сон, который может быть различным по глубине и интенсивно­ сти. Научно обосновав законы внушения и гипноза, великий физиолог не только лишил всякого рода мистификаторов их могучего оружия, но передал гипноз на службу медицинской науке. И. П. Павлов доказал, что во время сна и гипноза клетки мозга приходят в особое состояние. От обычного сна гипноз отличается тем, что его можно вызвать искусственно, и тем, что сон захватывает не все отде­ лы коры больших полушарий мозга — часть из них бодрствует. Чтобы вызвать гипноз, создают ту же обстановку, которая способствует воз­ никновению сна: равномерный шум, полумрак, покой. Кроме этого, гипнотизер применяет еще один могучий фактор — внушение словом. В моем кабинете было все, чтобы усыпить хоть целый взвод: равномерно то загоралась, то потухала зеленая лампа, монотонно постукивал метроном, плотные шторы процеживали дневной свет в том количестве, которое было необходимо, чтобы создать полумрак. Все это вызывало во мне самом неимоверное желание спать. Несколько хуже обстояло дело с пациентами. Они почему-то очень медлен­ но засыпали. Потом я понял, в чем дело: у меня не хватало уверенности в себе, а пациенты подсознательно чувствовали это. Но выход был один — идти вперед, понемногу набираясь опыта. А ведь опыт, в основном, — это личная коллекция ошибок. Другой голос говорил: «Да, но перед тобой человек! А чему тебя учили в институте? За шесть лет обучения, кроме поп посече — не вреди (лат.), осталось ли у тебя что-нибудь в голове? Честное слово, когда сидишь первый день на при­ еме, кажется, что осталось мало...» Но постепенно набирался хоть маленький, но зато свой опыт. Врачи хорошо относились к новому в этом учреждении методу лечения. Мне дали лучший в дис­ пансере кабинет, где по субботам принимал знаменитый профессор. Достать .мига­ ющую лампу, метроном тоже было нелегко, но это было сделано не из почтения к моей персоне, а для того, чтобы даже обстановка благотворно действовала на лю­ дей, пришедших, лечиться гипнозом. Ведь наше окружение, обстановка значат если не все, то очень многое. ...Вечер. Шторы просторного кабинета раздвинуты. Из окон открывается вид на раскинувшийся вдоль реки город. — Следующий!.. Этот «следующий» — Володя К. С тех пор, как он себя помнит, Володя страдает тяжелейшей экземой, при: чем состояние его особенно ухудшается зимой, и он почти всю зиму проводит на больничной койке. Глядя на его руки и туловище, до крови изодранные ногтями, я начинаю понимать людей, покончивших жизнь самоубийством от страшного не- прекращающегося зуда.