Сибирские огни, 1963, № 1

заснять в Донбассе с площади в тридцать семь квадратных километров, нужно было пройти до двух тысяч километров. — В тысяча девятьсот одиннадцатом году, — увлеченно продолжал Явор­ ский, — на всемирной выставке в Турине была выставлена карта Донбасса. Гео­ логи поразились: на ватмане лежал анатомированный Донбасс. Двенадцативерст- кый по мощности разрез! Всю «летопись» Донбасса Леонид Иванович расшифро­ вал. Всю каменную книгу прочел. Она, по мнению таких знатоков, как Карпин­ ский, не имела себе подобных. Карта эта составила эпоху в развитии геологии. Всемирное признание! Золотая медаль! Другой, на месте Леонида Ивановича, сел бы в кабинете, стал бы обобщать все исследованное. Леонид Иванович не спешил — был строг к себе. Хотел проверить свои выводы, свою методику на других бассейнах. Вот почему, как только представилась возможность, он выехал на Кузбасс. Это в те годы было отдаленнее, чем теперь Арктика. В Кузбассе Лео­ нид Иванович мечтал побывать. А тут вызрели накануне первой мировой войны эти «копикузята», как он называл Трепова и других учредителей акционерного общества «Копикуз». История общества не оригинальная. Было оно по сути французским, но во главе стояли титулованные русские. Так тогда водилось на Руси. Для новороссийского завода председателем пригласили князя Кочубея. За­ водов он не видывал, получал доходы. В Москве резиновую компанию возглавлял граф Татищев. В Донбассе председателем одного правления была княгиня Юсу­ пова. За эгими «учредителями» скрывались французские промышленники. Так родился «Копикуз». Ему продали Гурьевский завод и Кемеровские копи, Салаир- ские и Тельбесские железные рудники. Общество получило концессию на строи­ тельство железной дороги Кольчугино—Юрга. Охотник Василий Скворцов при­ нес редкую находку: в ключе Таштагол обнаружил железную гальку... «Нам нуж­ но калитами от геологии быть, — говорил Леонид Иванович. — Скоро народ возьмет все в свои руки. Романовская вотчина развалится. И все, что в недрах, нужно учесть, все изучить». Так немало передовых ученых тогда думали. Леонид Иванович не сам по себе возник в русской науке. Это было целое поколение мечтателей-шестидесятни- ков. И вожаком их был Николай Гаврилович Чернышевский. Это он вдохновил их взять в настоящее все лучшее из будущего... Приехала наша группа в Кузбасс, в Кольчугино, как говорят, на голое место. По подсчетам геологов, в бассейне было лишь двенадцать миллиардов тонн угля. В такой угольной чаше, как Прокопьевск, разведали до этого всего три пласта. Были здесь геологи и до Лутугина. Шуровский и Чихачев сделали немало, но каменному углю особого внимания не уделили. Леонид Иванович наметил план работ на многие годы. Прежде всего нужно было составить общий обзор бассей­ на, разгадать тектонику района, а потом приниматься за изучение отдельных ме­ сторождений. И пошли мы по берегам рек «слушать, о чем пласты рассказыва­ ют», как наставлял Леонид Иванович. Мне на долю Прокопьевский район достал­ ся. Работа осложнялась тем, что топографы подвели — снабдили плохими карта­ ми. «Будем сами вести глазомерную съемку» — настоял Лутугин. Жил он в Кольчугино. Сам выезжал на разведки, но уже не с тем подъемом, как в Донбассе. Душила его астма. О настроениях его в ту пору одно письмо го­ ворит... Яворский извлек из письменного стола бережно перевязанную тесьмой пач­ ку писем и подал машинописную копию письма. — Прочтите — это предсмертные раздумья Леонида Ивановича. . «Так и не могу определить вкуса в этой самой геологии, — писал Лутугин. — Чужая она, и сотрудники чужие... Где-то горят леса, и весь мир пронизан ка­ ким-то туманом и запахом горелого. Солнце смотрит сквозь туман кровавое. Что-то зловещее во всем... А тут еще астма, небольшая, но затрудняет движение. А нужно бы двигаться». — Задушила нашего наставника астма и тоска. Умер он в пятнадцатом году в Кольчугино. Схоронили его в Петрограде. Тогда по почину Горького и Королен