Сибирские огни, 1962, № 12

текут по падям тяжелым потоком, о Зайцеве, который прячется от славы среди хомутов и который дал мальчишкам свой знаменитый урок, о своих размышлениях о долге, о свободе, о Родине и о всенародной работе. Фаина разливала чай, мазала маслом хлеб, и ему показалось, что она увлеченно слушает его. И вдруг она сожалеюще вздохнула: — Боже мой! На какие нудные мысли толкает тебя это захолустье. Бедняга! Так полжизни и пройдет у тебя в этих дырах! Сергей, испуганный в душе, соскребал ногтем пятнышко на клеенке, слушал, не глядя на Фаину. Бабушка, принося или что-нибудь унося со стола, настороженно по­ глядывала на них, слушала. Она явно была чем-то недовольна и встрево­ жена. — Обедать в чайных, спать в заезжих домах, возиться в коровниках с доярками, трястись ночами в грузовиках, дремать на корточках в гряз­ ных вокзалишках! И за что? Хоть бы уж гульдены платили приличные! — Д а разве в этом дело? — Сергей даже побагровел и с новой силой ощутил, как они далеки и чужды друг другу. — И нет никакого захо ­ лустья, и нет никаких дыр! Как повернулся у тебя язык... — Да , да, да! Я забыла! Там кипучая жизнь, созидание! Я забыла! Ты уж не сердись, дядька! — Не называй меня так идиотски! — вспыхнул Сергей^ Фаина пожала плечами. Они замолчали. И молчали весь завтрак. Б а ­ бушка появлялась и исчезала хмурой тучей. Сергей почти с ненавистью смотрел на холеные руки Фаины, на ее спортивные брючки, на узкий, туго обтягивающий высокую грудь, красный свитер. Какая бездна лежала между нею и дояркой Дусей, между нею и Зайцевым! Ее беспечность и бесшабашность, прежде умилявшие его, сейчас к а ­ зались раздражающей глупостью... В полночь Сергей так накурил, что вышел на балкон. Он жадно вдох­ нул вкусный свежий воздух, подошел к перилам и посмотрел вниз: во дворе, освещенные луной, стояли Фаина и Новожилов... 3 Окончив утренние передачи, Фаина и Новожилов вышли из студии. Из аппаратной неслась песня: прослушивали новые пластинки для кон­ цертов. Ожидая записи на пленку, толпились участники художественной самодеятельности: хор школьников и симфонический оркестр железнодо­ рожников. Погромыхивал в угрюмый барабан веселый барабанщик — слесарь из депо, пиликали, настраивали инструменты скрипачи — диспет­ чер и кондуктор. Тут же в коридоре пианист разминал пальцы, проигры­ вая гаммы. На диване сидел токарь-скоростник и, волнуясь, читал по бу­ мажке выступление, в котором рассказывал о своих рационализаторских предложениях. Его тоже должны были записать на пленку. Речка движется и не движется, Вся из лунного серебра... — сладко грезила пластинка. Новожилов, с прилизанными до блеска волосами, со шнурочками ще­ гольских усиков, преданно смотрел на Фаину выпуклыми, лазурными гла­ зами. — Такие усы — безвкусица. Они манерны. Сбрей их! — прика­ зала она. —■' Повинуюсь!