Сибирские огни, 1962, № 12

Последнее время лицо у Сергея было хмурым. Но сегодня, когда он совсем опьянел, оно стало задумчивым. Черные глаза лучились, видя что-то необыкновенное. Неожиданно он перебил шумную беседу тихим не­ понятным восклицанием: — А вы спали в ковылях под звездами? Собутыльники посмотрели на него с недоумением, а он опять з а ­ думался. — Ну, чего тебе втемяшились эти ковыли? — захрипел простужен­ ный голос. Сергей поднял глаза, увидел чей-то волосатый кадык, клубы дыма, высокие столики, увидел в тарелке голубые, соленые грузди, а в блюдце мокрые виноградины, похожие на рыбьи пузыри. Он с отвращением о т ­ толкнул эти пузыри, опрокинул стакан с водкой и выскочил на улицу. Март в этом году пришел теплый, тихий. Стояли серые талые деньки. Прямо на посиневшем снегу рябились лужи. Дороги и тропинки почерне­ ли, были уееяны дырами от провалившихся ног. Ночами же все талое, раскисшее прихватывали заморозки. Вот и сегодня ручьи иссякли. Со­ сульки, Кривые, как турецкие ятаганы, обсохли. Они вспыхивали ,зелены- ми искрами. Следы галош затянул ледск, и они усеяли твердую грязь, как белые потерянные подошвы, а на снегу глубокие, оледеневшие следы свер­ кали, будто кованые, стальные. Морозец высосал из лужиц воду, застеклив их тонким, словно окон­ ные стекла, льдом с барабанной пустотой под ним. Сквозь огромные то ­ поля ярко смотрела луна с обломанным боком. На заборе можно было прочитать афиши. Тишина, улицы пустые. Сергей прислушался: на дороге и тропинках шурша лопался под­ мерзший, утоптанный снег. С наслаждением вдохнул бодрящую свежесть. В заморозках все звучало звонко и молодо. Зернистый снег хрустел под ногами, как серая крупная соль. Раскалывались и, ясно звеня, сыпались стеклянки льдинок, точно на сапогах серебристо позванивали шпоры. И этот звон, и этот молоденький морозец, и запах его, и удивитель­ ная свежесть — все радостно тревожило, что-то обещало. А в чуткой тиши из репродуктора на столбе звучал голос Фаины. Сергей прислушался, Ф а­ ина читала статью о том, как придет время и в Байкал, в Енисей, в Обь опустят атомные реакторы, и они сделают ледяную воду теплой, она обо­ греет громадный край, и будет он прекрасным, как далекие южные страны. И так хорошо было на земле, и так захотелось стать счастливым, чи­ стым, как этот мартовский морозец, что Сергей, стиснув зубы, зло прика­ зал себе шепотом: — Хватит! Повалял дурака и — довольно! Пью уже неделю! Глубокой ночью он проснулся в поту, с головной болью. «Что я де ­ лаю? Что происходит?.. Хорошо, что завтра уеду в район»... Сердце не би­ лось, а как-то дергалось. То бросало в жар, то в холод. «Запил! Из-за рев­ ности. Хлюпик! Большей пошлости не придумать». И эти мысли, и болезненная дрема, и нелепые видения, и давящая тоска, и отчаяние — все перемешалось. Вдруг он ясно услышал, его окликнули: «Сергей!» Задыхаясь, при­ поднялся на локте. Пол обмыт сиянием луны. Четко виднеется ширма, по- лусжатая, как меха огромного баяна. На столе сидит клоун в колпаке и беззвучно смеется, глядя на ботинки, — они брошены на полу так, будто шагнули невидимые ноги. У клоуна из стеклянных бусинок глаз протяги­ ваются лунные ниточки-лучики. Котенок на полу трогает лапкой скомкан­ ную бумажку. Кто-то щелкает семечки. Сергей понял: это, высыхая, трес-