Сибирские огни, 1962, № 12

— Алкоголь вреден. — И летчик, даже не взглянув на него, лег на затрещавшую кровать. — Д а , пора на боковую, — проговорил Козодоев, снимая пиджак и валенки. — Что-то мутит... Скверное вино... и вообще. — Он закрылся одеялом с головой. Гуль покосился на Тоню, потушил свет и на цыпочках подкрался к Сергею. В тишине из умывальника звонко падали капли в таз. — Все. Засыпались, — прошептал Гуль. — Тюрьмой пахнет. «Позор! При всех... — лихорадочно думал Сергей. — Мало сквозь землю провалиться. В глазах Тони я теперь совсем подлец. А вдруг все это дойдет до Фаины?» Сергей д аж е задохнулся. Никогда он еще не бы­ вал в таком положении. — Нужно все отрицать. Понял? — шептал Гуль. Его теплое дыха­ ние било в самое ухо. — Дескать, все это Суходымов, а мы и знать ниче­ го не знаем. И до того это дыхание, пахнущее колбасой и вином, показалось про­ тивным, что Сергей с яростью ударил Гуля куда-то в шею. В тишину ляпнулся сочный звук, будто рукавица боксера чмокнула в подвешанный кожаный мешок, набитый опилками. Захрустела, громых­ нула досками кровать. Сливаясь с шипеньем пурги за окнами, ударил ту­ гой шепот Сергея: — Это ты все дудел в одну дуду: золотые яички, червонцы! Вот и по­ лучай их теперь! Гуль поднялся, мокро зашлепал губами: — Ты сам искал эти золотые яички, сам не хотел папаше лобызать ручку! А теперь лезешь... — Заткнись, гад! — и снова чмокнуло, громыхнуло. Гуль по-заячьи тихонько взвизгнул: — За мелкое хулиганство пятнадцать суток! В тишине, в темноте никто не шевельнулся на кроватях, будто не слышали шуршащую возню, не видели мечущиеся тени. Но когда Сергей размахнулся третий раз, Тоня схватила его за руку. Она сунула ему чье-то пальто и шапку, схватила оленью куртку летчика, укуталась в нее и вы­ толкнула Сергея на улицу. Дверь из сеней не открывалась, завалил сугроб. Сергей сильным уда­ ром разодрал щель, протиснулся в нее, пинками пробился через сугроб. Тоня — за ним. Буря обрушила на них океанскую волну кипящего снега. Оледеневшие ветви тополя клацали друг о друга, точно костяные. Избы черными головешками сгорали в белых кострах вьюги. Языки снежного пламени возносились с земли так высоко, что лизали вершины большу­ щих тополей. — Остынь немножко, — проговорила Тоня, поворачиваясь к ветру и к брату спиной. Она забыла надеть шапку и подняла большой воротник. Ветер трепал пустые рукава наброшенной на плечи куртки, словно Тоня все время ма­ хала руками. От куртки пахло мехом и табаком. Паразит! Задушить мало! — Сергей тяжело дышал за ее спиной. — Успокойся. Он ли виноват? Не ты ли сам... — Ну и я, я виноват! Довольна? — выкрикнул Сергей. — Ты, себялюбец! — голос Тони звучал жестко и враждебно. — Ты, как отец, все для себя... Противно! Жужжало , голосило вокруг, секло снегом в стены, заваливало стоя­ щих. И среди всего этого прозвучало: — Спасибо за откровенность! — Сергей помолчал и уже раздражен­ но спросил: — Неужели я действительно такой? На вопрос отвечали молчание и неподвижная, засыпанная снегом