Сибирские огни, 1962, № 12

так изо дня в день. И это ты называешь жизнью? Свободой? Вот так всю жизнь жульничать, чтобы только есть? И ради этого стоило родиться?» Сергей даже испугался. Прежде он себе казался очень честным, пря­ мым: он смело говорил о том, что ему не нравится. Что-то искал, мечтал о блистательной жизни. И пускай у него еще ничего не получалось, но он знал, что где-то впереди есть настоящее. И вот теперь все определилось! Он занялся делом: он — частник, воровски фотографирует, зашибает деньгу. Вот и все. Теперь в этом смысл его жизни. Чего же вилять-то? Пламя обжигало руку, сало, шипя, капало на угли, вкусно запахло жареным. — Эй, колбаса горит! — закричал Гуль. Замочная скважина свистела, тугая струя вонзалась в тепло избы. В сенях затрещала, взвизгнула дверь. Заговорили, захохотали, приня­ лись бить ногами, околачивая снег. — Стряхни с меня! — Ты как Дед Мороз! — Полмира за пылающую печку! — И за стакан вина! — Хоть бы уж чаю! Дверь сильно рванули. Ввалились какие-то замерзшие люди. Особен­ но живописной была мощная фигура мужчины в оленьей куртке и мехо­ вых унтах. Его могучий, низкий голос плотно забил избу: — Э, да здесь живые люди! И в печке дрова трещат! Здравствуйте, товарищи! Эх, и буря! Вихри так и сбивают с ног. — Он снял куртку и остался в кителе летчика. Это был Колотилов, летавший со Стрижовой. Сергей почувствовал пристальный взгляд, повернул голову: на него смотрели дымчатые глаза Тони. В них легкое, строгое недоумение. «Про­ клятье!» Сергей чуть не скрипнул зубами. То позорное, стыдное, что в эти дни как-то заглохло, опять обожгло его. Он уже почти начинал ненавидеть сестру, в суровых глазах которой постоянно читал обвинение. — Ой, Тоня, держи меня или я упаду! Это же два закадычных друж­ ка! — раздался насмешливый голос Козодоева. Побледневший Сергей даже не взглянул на него. — Какими судьбами на нашей трассе? — спокойно спросила Тоня, отряхивая у порога снег с пальто и с шапки. Она была в лыжном костюме. — Д а мы... Это... — Сергей покраснел, растерялся. И как же он был благодарен Гулю. — Мы к Нюре Шершневой, — уверенно и весело врал тот. — Она ведь здесь чабанит. Хотим посмотреть. Может, в совхозе бросим якорь. Летчик уже орудовал около печки. Он с удовольствием мешал кочер­ гой головешки, совал в печку дрова и крякал, потирая руки. Пламя оза­ ряло его крупное лицо. — Она сейчас придет, — сказала Тоня, звякая умывальником в углу за цветной занавеской. — Нюра приехала с фермы. Мы зашли в контору, а у них там комсомольское собрание. Нюру чествуют за спасение отары. Она сегодня прямо именинница. — Сергей сегодня тоже именинник! — крикнул Гуль. — Двадцать деточке стукнуло! — Я это помню! — Тоня вышла чистая, свежая, с влажным лицом, буря нажгла его до красноты. — Поздравляю тебя! — Спасибо, — ответил Сергей, избегая ее глаз. Козодоев сделал вид, что ничего не слыхал. Он ста|вил на пышущую печку чайник.