Сибирские огни, 1962, № 12

лось, что я далеко не всех ночлежников вижу. Какие они? Что их волнует? А ноч­ лежка? Увидеть ее своими глазами тоже не так просто». Одним из приемов, которые помогают ученику увидеть, а следовательно, и пережить мир героев пьесы, является, на наш взгляд, привлечение в процессе р а ­ боты над пьесой ее сценической истории. В самом деле, учитель говорит на уроке о глубокой реалистической основе пьесы, а что наши учащиесся знают об этой реалистической основе? Из истории они знают ,о том, что при капитализме происходит процесс дикого обнищания на ­ родных масс, эксплуатация толкает людей на самое дно. А какое оно, это дно? И тогда на помощь приходит история театра. Мы увидим «знаменитый» Хитров ры ­ нок глазами не посторонних наблюдателей, а людей, заинтересованных в донесе­ нии каждой типической детали до зрителя; мы можем совершить эту увлекатель­ ную экскурсию, но не с этнографической целью, а с той, какую ставили перед со­ бой актеры. Какая мысль стала главной для театра? Человек — это звучит гордо! Чело­ век рождается для лучшего! Театр нашел в пьесе, говоря словами Немировича- Данченко, «революционно насыщенную подоплеку». Мы обратились к трактовке образов Сатина и Луки Станиславским и Москвиным. К. С. Станиславский рисо­ вал Сатина как русского мечтателя, не идеализируя его. Сложным, как сам об­ раз, было актерское решение образа Луки Москвиным. Не случайно это решение вызвало такие разноречивые толки. Мы предложили учащимся трактовку Луки Москвиным. Кто-то согласился с ней, кто-то нет, но спор, вызванный образом Луки—Москвина, помог учителю проверить правильность видения и понимания учащимися одного из сложнейших героев пьесы, ведь от его понимания во многом зависит проникновение в идейную сущность пьесы. Мы не боялись дать учащимся различные варианты решений. Они выберут ют, который наиболее близко подойдет к их видению пьесы, к той общей оценке пьесы, какую дает учитель. Несомненно, что использование богатейшего опыта актеров, если и не изменило представления учащихся о героях, то обогатило ха­ рактеры новыми оттенками, сообщило новое звучание образу. Даже небольшие детали из актерского опыта оживляют многие моменты пьесы. Обычно учащиеся определяют Бубнова как беспросветного скептика, не радующегося ничему. Боль­ шой актер Художественного театра В. В. Лужский находил богатство красок в этом образе. По-иному зазвучал образ Бубнова, когда было рассказано о том, как Лужский играл Бубнова в последнем акте. Рассказано об одной-единственной крупной слезе, которая катилась по лицу этого босяка-скептика, когда он начинал петь, и новая черта натуры Бубнова раскрывалась перед ребятами. Глубокому восприятию пьесы помогает рассказ о режиссерском видении горьковской пьесы. Мы предлагаем классу один из первых вариантов, который, по мнению К. С. Станиславского, должен был выразить драматизм пьесы: в ре­ жиссерском плане возникает образ женщины, которая изломанным гребнем чешет волосы, слышится монотонное убаюкивание ребенка, висят пеленки, во дворе— шарманка, возятся малыши и т. д. Задаем вопрос ученикам: почему такое сценическое решение пьесы не со­ ответствует духу горьковского «На дне»? Учащиеся спорят. Приходят к выводу, что нагромождение бытовых деталей мешает выявлению основного замысла пье­ сы. Они соглашаются со строгим, реалистическим, суровым и лишенным бытопи­ сательства изображением дна жизни. Такие упражнения в критическом чутье, с одной стороны, помогают разоб­ раться в сущности пьесы, с другой стороны, учат видеть в искусстве театра су­ щественное и несущественное. Мы заметили, как много дала учащимся такая работа. Она заставила снова и снова перечитывать текст, вглядываться в каждую строчку. В свою очередь, живое видение мира пьесы вызывало у ребят очень глубокие переживания. Уча­ щиеся имели возможность не только понять, но и почувствовать, пережить огром­ ную разницу, которая существует между миром ночлежников и тем, в котором выросли ученики. Сопоставление мира увиденного с сегодняшним днем учащиеся делали невольно, это возникало как естественное следствие размышлений над судьбами ночлежников. Многие ребята буквально потрясены своим вторичным обращением к пьесе. И это было радостное открытие, какое обычно возникает при встрече с новыми интересными людьми. УЧИТЬ ПРАВИЛЬНОМУ ВИДЕНИЮ Опыт изучения «На дне» М. Горького показал, что на уроках литературы не­ обходима работа по 'воспитанию культуры чтения, по воспитанию восприятия ху­ дожественного слова. Бесспорно, что эта работа сопутствует изучению програм­