Сибирские огни, 1962, № 12

прочтешь, только и от народа не скроешь! Распорядился Мусиенко купить телят у населения. Баш на баш получилось, комар носа не подточит, а гос 5 гдарству — убыток. Но как ни выкручивается он сегодня, приходится признать: — На каждые сто коров совхоз не добрал по двадцать четыре теленка. Это уже не просто падеж, здесь не сошлешься на бескормицу и эпидемии, яс­ но: не было никакой зоотехнической работы. Выходит, завтрашнее стадо не увели­ чится так, как записано в плане, потому что об этом не позаботился главный зоотехник. К сегодняшним убыткам хозяйства плюсуй новые — недобор моло­ ка и мяса в будущие годы. — Сколько стоили вы государству, товарищ Мусиенко?— слышит гневный голос Цигулева Любава и всем сердцем согласна с ним: только так сегодня надо говорить с каждым, кто поставлен на большое дело и не выполняет своего дол­ га перед народом. А вот теперь на сцене, на виду у всех стоит человек, знакомый с детства. Был когда-то председателем колхоза в Огнях. Пил, дебоширил, за драку попал в тюрьму. Сейчас работает чабаном. «Мое дело сторона, за падеж отвечает началь­ ство», — отмахивался он всегда. Мусиенко ответил. Отвечай теперь ты, рядовой чабан Демин! Расскажи, как бросил на полмесяца отару и провалялся пьяным дома, как не кормил скот. Демин окинул собрание хмельным взглядом. — Тут что, мой отчет сегодня стоит на повестке дня, может быть, вроде об­ мена опытом? — с издевкой спросил он. И осекся. Увидел, как гневом блеснули глаза каждого сидящего в зале. — Такому мало общественного процесса, — прокатилось из конца в конец. Нет, никогда раньше не чувствовала так ясно Любава, что за каждой графой отчета совхоза — живые люди, их радение и безделье, хлопоты и лень. Прошлой осенью вместе со всеми сокрушалась, что хозяйство получило всего по семь с по­ ловиной центнеров зерна с гектара. И половину положенного хлеба не дал госу­ дарству совхоз. Виноваты то летняя засуха, то осенние дожди. Но вот выступает механизатор Николай Алесин, говорит всего несколько слов, и будто открываются глаза. — Более двенадцати тысяч рублей — на совести нашей, механизаторской. В такую сумму обошлась, казалось бы, незаметная оплошность — пахота без пред­ плужников. Осенью подняли восемь тысяч гектаров зяби — капля в море. Но и половина этой площади вспахана с браком. Не пшеницу, а снова сорняки будем собирать с наших полей. , О сорняках сегодня говорят много и зло. Кое-кто, видно, надеется, что новая пропашная система ликвидирует этот бич. И снова слышится голос Андрея Трофимовича: — Пропашная система сама ничего не сделает, если не приложить к ней че­ ловеческие руки. Пусть выступит главный агроном Чарышского совхоза, Слю- сарь. Пусть расскажет, как они работают. Алесин и механизаторы его отряда, трактористы, комбайнеры, ловят каждое слово агронома опорно-показательного хозяйства. — Сорняки можно уничтожить в год. Мы это уже сделали—очистили бо­ лее двадцати тысяч гектаров культивацией и глубоким боронованием. И вдруг сначала механизаторы, а за ними и весь зал аплодируют, бурно, долго аплодируют словам Слюсаря: — Решили мы этой весной взять в вашем Михайловском совхозе любое поле. Давайте хоть самое засоренное. Обработаем и получим высокий урожай. Слюсарь не торопится уйти с трибуны. Он говорит теперь о семеноводстве. Несколько лет назад чарышцы впервые засеяли у себя 270 гектаров высокоуро­ жайной пшеницы сорта «Скала». А сейчас этих семян столько, что хватит на семьдесят тысяч гектаров. Михайловцы начали заниматься этим сортом раньше, и семян у них было намного больше. А где эта «Скала», почему к весне засыпаны только рядовые семена? Пять сортов пшеницы засевает Михайловский совхоз. 8 - «Сибирские огни» № 12.