Сибирские огни, 1962, № 11

А в тени деревьев, совсем недалеко, стоял Козодоев и смотрел на них, и было ему почему-то грустно. Лица женщин освещала молочно-голубым сиянием луна, а ноги озаряла багровым заревом груда углей... Гулко, настойчиво и призывно прокатился по сонным чащам третий выстрел. Тоня встрепенулась. — Он был на берегу,— холодно сказала Инна Петровна. Тоня, как-то странно, будто защищаясь, подняла руки и прошептала, боясь, чтобы этот разговор не услышали другие: — Нет, нет! Вы ошиблись! Он не был! Это же мой брат! — Брат?! Тем хуже,— резко прозвучал голос Стрижовой. — Самолет несся очень быстро и вам могло почудиться! — убеждала Тоня. — Едва ли,— усмехнулась Инна. Ненавидя ее, Тоня уже умоляла: — Нет же, нет! Скажите, что вам почудилось! Скажите! Козодоев быстро подошел к костру. Тоня метнулась к нему: — Вася, идем! — Куда? — К Сергею! Пусть он скажет: прятался он на берегу или нет?! Козодоев растерянно молчал. Тоня решительно пошла в глубь леса. — Вернись! — крикнула Стрижова. Козодоев кинулся следом, схватил ее за руку, и она, обессилев и уже поверив в жестокую правду, остановилась, глядя в темноту леса. Не зная, что делать, Козодоев отпустил ее руку. — Когда ты плыла, он стоял на берегу и смотрел,— беспощадно про­ говорила Стрижова и ушла в шалаш. «Она не может лгать. Зачем ей лгать?» — думала Тоня. И торопливо стала припоминать, как появился Сергей на берегу, как он почему-то ис­ пугался, узнав ее, Тоню, как начал объяснять свое запоздалое появление. Нет, он не объяснял — он оправдывался. Да , да! Он был очень смущен, суетлив. Тоня устало подняла голову и увидела, что по небу пролетела звезда. — Упала,— проговорила Тоня.— Подходит время осенних звездопа­ дов.— Ей показалось, что она думает про себя. Сквозь шум и жужжание в ее голове донесся голос Козодоева: — Тоня... успокойся! Угораздило же меня попасть в этот шквал. Из-за меня весь сыр-бор разгорелся... И снова загремел настойчивый, далекий выстрел... 20 Тоня училась в летной школе. Сергей не видел ее после встречи в ле­ су. Тогда она согласилась примириться с отцом. Почему же она не при­ шла в зимовье? Неужели... неужели сестра узнала о его подлой трусости на берегу Байкала? Ему вспомнились жестокие глаза рыжей летчицы, ее резкий, как щелканье кнута, вопрос: «Я с самолета видела — тут еще кто- то был. Не вы?» Сергей поежился и прошептал: — Проклятье! Нужно, обязательно нужно встретиться с сестрой, и выяснить, черт возьми, говорила с ней эта рыжая или нет? И в то же время он боялся этой встречи. Когда приходила мать, он, следя за ее лицом, расспрашивал о Тоне, об ее учебе. Но спокойное, приветливое лицо матери говорило ему, что она ничего не знает.