Сибирские огни, 1962, № 11

— А не лучше ли тебе, Сережа, где-нибудь поработать год-другой?— предложила мать. — Поработаешь, поймешь себя. — А что я могу? — воскликнул Сергей. — В дворники идти? — А ты все-таки попробуй, поработай, — мягко, но настойчиво посо­ ветовала мать. — Завод, колхоз... люди — подскажут тебе многое. И мо­ жет быть, даже объяснят тебе самого себя. Сергей недоверчиво усмехнулся. 3 Была уже полночь. В этот глухой черный час моросил теплый дождичек. Всюду шел говор капель. Вот где-то внушительно шлепают по асфальту крупные, редкие, тя­ желые. А в другом месте капельки сыплются стремительно, точно горох на доску. В третьем падают на звонкий цинковый лист и звенят, как цимбалы. От мокрых, почерневших заборов пахло разбухшими досками. Но Федор Иванович не замечал этого озорства июньского дождика. Он шел усталый, разбитый, раздраженный. Около одного дома остановился. Окна были распахнуты. В них гу­ стела темнота. А из этой жутковатой темноты вырывался хохот, неслось треньканье гитары, звяканье посуды, говор. Вересков вспомнил, что здесь живут слепые. Это они справляли какой-то праздник. Ему стало не по се­ бе от гулянки во мраке. Он быстро пошел прочь. Намокшие поля его шляпы обвисли, воротник пиджака был поднят. Под глазами резко обозначились мешки. Уголки бледных губ были брез­ гливо опущены... Из ярко освещенного Дома офицеров густо повалили люди. Пустын­ ная улица ожила, наполнилась говором, смехом. Только что кончился концерт. Вересков отвернул воротник, снял шляпу и платком вытер забрыз­ ганное лицо. И тут около него нерешительно остановилась женщина в го­ лубом прозрачном плаще-накидке. Он хрустел, топорщился, плохо гнулся. Из-под капюшона выбивались черные завитки волос. Федор Иванович на­ пряженно уставился в смуглое лицо, испуганно посмотрел в длинные, се­ рые глаза под бровями вразлет. Пораженный, он на миг зажмурился, и память его воскресила снача­ ла юное лицо среди снегопада, а потом другое лицо, что светилось над прилавком. Два эти лица слились в одно, и уже нельзя было их разъе­ динить. — Вероника?! — наконец произнес он. Дождик трещал по плащу, стекал каплями-слезами, как будто плащ был смазан жиром. Губы ее испуганно улыбались и чуть дрожали. — Я ждал встречи с тобой, — он смотрел на нее так, как будто видел не ее, а кого-то другого. Он прислушивался к своей душе и услышал в ней только смятение. — Я не знала, что ты здесь живешь, — донеслось до него. Если зажмуриться — можно подумать, что это говорит Фаина. — У тебя есть дочь, — каким-то странным голосом произнес он. — Фаина! Она удивленно подняла бровь. — Ты откуда знаешь? — Она у меня работает. Она же повторила тебя. 2 . «Сибирские огни» № 11. Г " -------- Новосибирская областная! Р .И Р . ПЫ Г \Т1Г ^ л