Сибирские огни, 1962, № 11

Дед Юрин не выдержал, плюнул, Цигулев встал и прошелся по комнате. Он уже не в первый раз сталкивался с предупредительностью Клепикова. Что' ни скажешь, всему рад, как новорожденный. Как-то осенью повстречалась на дороге Андрею Трофимовичу отара овец. По пьяному ветсанитару, который дремал верхом на лошади, определил, что овцы огаевские, с десятого отделения. Глянул и обмер — see, как одна, нестриженые, а гонят на забой. Остановил отару, .и скорее в Огни. Думал, управляющий не знает, а Клепи­ ков говорит: — Ваше распоряжение выполняю. Форсирую мясопоставки. — Так ведь мясокомбинат не валяльная фабрика. — А почем мне знать — надо стричь овечек али нет? — улыбается младен­ ческой улыбкой. — Подстричь, говорите? Хорошее предложение, так и сделаем. Трое суток потом паслись овцы на холме около райцентра, пока Клепиков прислал стригалей. И вот сейчас то же самое. — «До каких пор? — раздражается Цигулев. — Опять пристыдить управляющего, объяснить ему и трактористам, что разгильдяйство недопустимо, что если они так будут относиться к делу, совхоз никогда не достигнет рубежей?» Но Цигулев поморщился: так уж это было похо­ же на речи, которые произносились вчера на пленуме. И Андрей Трофимович вспомнил иронические слова Володченко: «Разве от слов молоко и мясо поста- вятся?» Да, сейчас, ка« никогда, от секретаря райкома требовалось дело — толь­ ко одно дело. — Поехали, ребята, привезем корма, — обернулся он к рабочим а, проходя мимо Лисовских, добавил: — И ты поедешь, чего стоишь. В тебе горючего хоть отбавляй. Клепиков 'вместе со всеми сделал несколько шагов к двери, но потом переду­ мал и крикнул вдогонку: — Андрей Трофимович, может быть, вам какие данные потребуются, так я подготовлюсь пока в конторе. Евгений Захарович вернулся к столу, уселся в кресло. Вот так же год назад сидел Цигулев рядом с трактористом, подвозил оилос. Февраль, как обычно в этих краях, был лютым. Стоило задуть ветру, как взрывалась над всей степью крутове,рть и несло так, что в пяти шагах не бы­ ло видно. В те дни Цигулев собрал аппарат райкома: — Руководить нам вроде бы некем. От всех бураном отрезаны. Поэтому рай­ ком запираем и разъезжаемся по фермам. Скот надо во что бы то ни стало со­ хранить. Андрей Трофимович пробился к одному из дальних скотных дворов. Запаса кормов здесь не только на десять оуток (положенный по алтайским обычаям), но и на день не оказалось. Завязая в сугробах, не чувствуя обжигающих уколов метели, Цигулев вы­ брался к ¡мастерским и велел выводить трактор. Но куда шать его, как сориенти­ роваться, когда вокруг не видно ни эги? Через пять-десять метров вылезали из кабины, пешком искали занесенный грант. Заледенела одежда: стал колом тулуп, хоть обрубай полы... Все же корм привезли. «¡Но тогда был буран. А сейчас какой аврал? Ведь за Клепикова с Лисовских работаем», — досадовал Андрей Трофимович. ...Первые сани кормов повезли на ферму Лисовских. Как только подъехали к коровнику, он спрыгнул на снег и заорал: — Эй, девки, какого рожна там прохлаждаетесь?! — и добавил, чтоб слышал секретарь. — Только бы не работать, все бы по углам лясы точить. Лисовских, обгоняя трактор, побежал к базу, но потом вдруг остановился. Вход в коровник заслонила молодая высокая доярка, низко повязанная черным платком. Она исподлобья, будто обожгла, глянула на бригадира.