Сибирские огни, 1962, № 10

На неприютном берегу дул пронизывающий «култук» — ветер, рож­ денный в соседнем селении и от него получивший название Жала , корёжила землю сибирская стужа. Над вершинами столпив­ шихся вокруг сопок вздрагивали негустые звезды и осторожно вы­ сунувшийся острый рог посиневшей от холода луны. Снег хрустел и по­ визгивал под ногами, как битое стекло. От стылого воздуха ломило зубы. Цигарка, вынутая изо рта, сразу покрывалась корочкой льда. — Ночь-то какая , а!—еле выговорил Толик в одну из передышек.— Красота! Глядите, какой ровный серебристый свет! — Малахольный ты,— буркнул Степан, торопливо — затяжка за затяжкой — дотягивал «сороковку» до пальцев.— «Красота». С такой «красотой» минутку постоять и в сосульку обернешься,— Выплюнул з а ­ костеневшую цигарку: — А ну, навались! Работа не только грела. Захватывала , глушила усталость. Усталость ■скажется в казарме — чугунной тяжестью в плечах, ломотой в пояснице, мертвым сном. Но все это потом, а пока кровь упруго стучала в руках, жарко обли­ зала сердце, и грудь наполнялась ни с чем не сравнимым чувством сла­ женной работы, дружбы, общей силы... — Вот когда красота!— звонко хлопнул рукавицами Степан после очередного уложенного на подводу бревна.— А то «серебристый свет». Женька руководил работой. Под зычную и веселую команду его было как-то легче. Его оставил командовать лейтенант Орловцев. Сам лейтенант сидел, не вылезая, в будке возле железной печки. Женька сыпал прибаутками, забористыми словцами, посвистывал, покрикивал... Энергия его так и плескалась через край. Федор, Степан и Толик работали в одной группе. Им досталось брев­ но с огромным комлем. Ребята долго возились с ним, но бревно сопро­ тивлялось, как живое, или двигалось совсем не туда, куда его направля­ ли. При подъеме на обочину дороги оно упрямо замерло на месте. — Помоги,— прохрипел Степан,— не видишь? Женька подналег на бревно, но оно дрогнуло и с жуткой медлитель­ ностью поползло назад. Женька отскочил. За ним ребята. Толик не успел. Бревно сбило его и, сползая юзом, все больше и больше вдавливало ему ногу в снег. Еще мгновенье— и под тяжестью хрупнет, как спичка, нога, а затем бревно подомнет и самого Толика... Степан первым бросился на помощь. Он лег под сползающее брев­ но, приняв всю тяжесть на свои широкие плечи. Опомнившись, ребята кинулись на подмогу Степану. Чувствуя, как что-то рвется внизу живота, Федор в нечеловеческом усилии сдерживал бревно рядом со Степаном. На помощь подоспела еще группа матросов. Толика подняли с истоптанного сугроба, и даже при лунном свете ■была видна его смертельная бледность. Степан, страшно матерясь, двинулся на Бабкина. — Ты чего? Ты чего? — пятился Женька .— Ты не маши граблями-то! — Сволочь! — кулаком, как кувалдой, Степан сбил Женьку в снег. — Матрос Кондаков, прекратить безобразие! — прозвенел голос вдруг появившегося лейтенанта Орловцева. Матросы подтянулись, Степан продолжал надвигаться на лежащего Женьку. — Матрос Кондаков, трое суток ареста!