Сибирские огни, 1962, № 10

Эшелон медленно тащился на восток. Двигались больше ночами, днем отстаивались на запасных путях. Навстречу громыхали эшелоны с зачехленными орудиями, танками, с солдатами, набитыми в теплушки, как патроны в подсумки. В откры­ тые двери вагонов вырывался лихой перебор гармошки, дробный пере­ стук плясовой или задумчивые русские песни. Чаще песни, тихие и груст» ные. Сжималось сердце, и страстно хотелось быть на месте этих стри­ женых под «нуль» солдат, и так же петь или буйно и горько плясать. Эшелоны, эшелоны, эшелоны... Из глубины России вставала сила, способная переломить хребет лю­ бому врагу. Ребята провожали поезда долгим взглядом: на фронт! На запад, на запад, на запад.. . Только они на воеток. Терялись в до ­ гадках. Одни утверждали: везут во Владивосток, другие: как только оде­ нут во флотское, так сразу на запад, на фронт; третьи обещали: «Пехту­ рой будем, царицей полей! Готовь обмотки». ...Как-то ранним утром рядом с эшелоном остановился состав, на открытых платформах которого холмами лежала соль. Соль! Ее не хва ­ тало. На соль можно было выменять что угодно. Федор проснулся от шума. — Морской порядочек! — подмигивал Женька Бабкин, разбитной малый с лихими глазами и шалой улыбкой. — З а стаканчик любая б аб ­ ка тридцаточку отвалит. А тут стакашков сто. Он любовно похлопал по тугому вещмешку, как по брюху сытого боровка. — На следующей станции, корешки, начнем коммерцию оптом и в розницу! Кровь бросилась в лицо Федору. «Как он смеет! Васю убили, а он солью торговать!» Федор соскочил с нар. — Соль надо вернуть! — Что-о? — искренне изумился Женька. В светлых глазах блесну­ ли чертики озорного веселья. — Вернуть, говорю. Женька сузил враз захолодевшие глаза и издевательски вежливо спросил: — В камере был какой-то ш-шюм, кто-то ч-что-то сказал? Или мне показалось? В углу хихикнули, и наступила нехорошая тишина. Федор почувствовал: ребята против — многие запаслись солью. Гулко стукнуло сердце, так гулко, что казалось, слышат все. Федор сжал челюсти. — Воровать нехорошо, — неожиданно поддержал Толик Малахов, вежливый тихий мальчик. — Заткнись, бобик! — бросил ему мимоходом Женька. — Парадом командую я. Толик испуганно отшатнулся. Женька вплотную — глаз в глаз под­ сунулся к Федору. — Фискалить пойдешь? — Не высыплешь — пойду,— ответил Федор, чувствуя, как отливает с лица кровь. «Что-то сейчас будет!» Заметил, как дернулись вялые Женькины губы. — Своих продавать? -— свистящим шепотом выдохнул Бабкин и вдруг сорвался в истерическом крике. — Шестерка! Полундра! Неожиданно ударил Федора в лицо. Федор не успел дать сдачи: за него вступились, он даже не заметил кто. За Женьку тоже. Началась драка.