Сибирские огни, 1962, № 10

Сегодня расстреляна в тюрьме третья партия политических заключенных. Разогнаны все профессиональные союзы. Да ¡здравствует император Колчак 1... Говорят, что большевики во что бы то ни стало возьмут Уфу обратно. Госпо­ ди, что будет, что будет... Говорят, что отрезали уже от Верхнеуральска путь на Златоуст, деваться некуда. Проклятая авантюра Колчака...» Несомненно, что этот фельетон, написанный более сорока лет назад в неболь­ шом башкирском городке и обнаруженный в ворохе разных бумаг, открывал, го­ воря словами литературоведа И. Ипполита, новую страницу ® творчестве Гашека. Кажется, Гашек больше не возвращался к уфимскому буржуа, но от дневни­ ковой формы не отказывался. Разрешите представиться... Шандор Деметер не ограничился поисками пьесы: он опросил старых буда­ пештцев, но только один из них, Дьердь Фельдеш, редактор венгерского сатириче­ ского журнала «Людаш Мати», сообщил, что в пятидесятых годах, будучи в Ле­ нинграде, на машиностроительном заводе, он познакомился там со старым боль­ шевиком Николаем Блохиным. В гражданскую войну тот вместе с Ярославом Га­ шеком служил в Пятой армии. «Может быть, он даст вам полезную информацию», — посоветовал мне в письме Деметер. До этого сообщения из Будапешта я искал следы Гашека в городах, где он жил и работал. Именно по этому принципу была составлена карта поисков. Ле­ нинград на нее не был нанесен. Правда, среди политработников Пятой армии было много питерских коммунистов, в свое время откликнувшихся на зов партии — «Все против Колчака!» Фамилии некоторых из них я знал — Чугур^га, Сорокин, Каюров, Абрамов. О Чугурине было известно, что после возвращения из Парижа, где он работал торг­ предом, Иван Дмитриевич прожил недолго. На мои запросы о Каюрове и Абрамо­ ве Ленинградский партархив ответил коротко и горестно: «нет в живых». А тут из Будапешта от венгерского товарища узнаю о ленинградце Блохине. Надо его разыскать. На ловца, как говорят, и зверь бежит. Раздался телефонный звонок. В труб­ ку слышу знакомый голос писателя Юрия Давыдова. — Еду в Ленинград собирать материалы для новой книги о моряках, — сказал он. Я попросил Давыдова попутно справиться об одном старом пехотинце Блохи­ не, который работает на машиностроительном заводе. — На каком именно? — переспросил Давыдов. — В Л е н и н г р а д е много ма­ шиностроительных заводов. Впрочем, постараюсь узнать. И узнал через городское справочное бюро: Николай Дмитриевич Блохин. 1894 года рождения, проживает в Чернорецком переулке, дом 4/6. Давыдов даже побывал у Блохина, но не застал его дома. Накануне старик за­ болел и его отправили в больницу. Но тот ли это Блохин, который мне нужен? На всякий случай посылаю ему открытку. Ответ пришел вскоре. «Да, я тот, кого вы разыскиваете, — писал он. — Гашека знал по Пятой ар­ мии. Вместе с ним ездил с докладами по селам Поволжья. К сожалению, фотогра­ фии тех лет не сохранились, но в памяти моей кое-что еще держится. При встре­ че— расскажу». Я — в Ленинграде, у Блохина. Николай Дмитриевич был в числе трехсот пи­ терских коммунистов, посланных из Петрограда на Восточный фронт. Большинст­ во из них попало в Пятую армию. При ее штабе Блохин был командиром и комис­ саром отдельного батальона связи. О Гашеке он рассказывал сочно, с живыми подробностями, каких нет ни в одном архивном документе. — Как познакомились? А вот как! В ту пору Фрунзе, командуя южным уча­ стком Восточного фронта, твердой рукой наводил порядок в армии, насаждал соз­ нательную революционную дисциплину, требовал, чтобы бойцы и командиры имели боевой воинский вид. Стояли мы тогда на станции Кротовка. Шагаю я вдоль колеи, и навстречу мне идет вразвалку военный: шинель не застегнута, ремень ниже живота. Ну, в об­ щем, как не положено. Остановил его, сделал замечание. Не обиделся. Застегнул шинель, ремень поправил и обращается ко мне на чуть ломаном русском языке: «Осмелюсь спросить, товарищ командир, вы случайно не из бывших унтеров?» — «Так точно! С вами говорит бывший старший унтер-офицер Николай Блохин». Ю - «Сибирские огни» № 10.