Сибирские огни, 1962, № 10

щину. «Заскорузлыми пальцами она разгребала землю, надеясь извлечь оттуда что-либо из домашней утвари. Старуха как бы олицетворяла собой целый народ, который разорили, ограбили, у которого пытались отнять и жизнь. Но он тем не менее живет, возрождается. Даже в руинах и пепле он отыскивает то, что ему нужно для новой жизни. Неистребима народная сила, неистребима жизнь!». Тэдонган закован в гранит. Между светлостоуей водой и серым гранитом шумят пожелтевшей крылатой листвой молодые платаны. Между стволов бегут параллельно три дорожки, вымощенные бетонными плитами. Сколько, должно быть, бывает тут молодежи по вечерам, сколько поется песен любви! Тэдонган окружает огромный город. Над водой висят мосты. Ближний к нам — Окрюге — нефритовый. Он называется так потому, что возведен над потоком воды, похожим на нефрит. Этот мост, как сказали нам, построен менее чем за один год. Неистребима жизнь, неистребима народная сила! & # $ Осень! Какое это прекрасное время в Корее. Не случается ни одного дождли­ вого, даже пасмурного дня. Л если и пройдет порой дождик, то он обычно бывает таким робким, что не нужно раскрывать зонтик. В ранний час нашего первого утра в Корее мы увидели небо белесым, словно оно прикрылось каким-то выцветшим полотном и выбирало там, в неведомой высо­ те, цвет для своего купола. Прошло буквально несколько минут, и вот уже купол окрашен бледно-голубыми красками. Нет, этот цвет кому-то там вверху не понра­ вился. И сразу же купол становится нежно-голубым, бездонным и ласковым. Воздух свежий и влажный, как после дождя, был пронизан светом, солнцем. Теплые лучи небесного светила ласково гладили головки детей, серебряными ни­ тями опутывали пешеходов. Деревья в парках, на улицах — багряные, золотые, лиловые. И всюду — цветы, цветы. — Весну,— сказал молодой корейский поэт Хан Юн Хо,— называют у нас временем девушек, осень — сезоном парней. Осень — пора раздумий, время на­ дежд. Осенью,— пояснил поэт, слегка улыбнувшись,— сердца юношей стучат сильее, хотя любовь и не считается со временем... Скоро начнутся свадьбы. Мы пошли по улицам Пхеньяна. До чего же интересно пройтись по городу, в который первый раз приехал! По асфальту один за другим спешили куда-то автобусы. На тротуарах — густой поток людей. Он удивительно спокойный. Нет ни громких выкриков, ни толчеи. Если прислушаться — улица гудит тихо-тихо, как пчелы в улье. На улицах много женщин. Все они без головных уборов. Гладко причесанные черные волосы отливают синевой. Красивые тонкие черты лица освещены чуть раскосыми агатовыми глазами. Буквально все в одинаковых традиционных пла­ тьях: черная длинная юбка, доходящая до самой груди, короткая светлая блузка, завязанная с боку длинной лентой. Женщины шагают широко, свободно. Некоторые из них несут на головах узлы, корзины, у других за спиной болтаются черноволосые детские головки. Но и те и другие идут размеренно, спокойно в общем ритмичном потоке людей. Мужчин мы видели на улицах меньше, ведь был рабочий час. Но почти все, кого мы встречали, были в одноцветной одежде — белой. Это любимый нацио­ нальный цвет. Иногда корейцы даже называют себя «братьями по белой одежде». Только на одном из перекрестков мы встретили парней, одетых по-особенно­ му: короткие, невероятно пестрые пиджаки, узкие мятые брюки, сдвинутые на лоб фуражки с какими-то замысловатыми пряжками. Парни шли развинченной поход­ ной, вызывающе нагловато посматривали на людей. Они явно выпадали и из пей­ зажа улицы и из ее ритма. Оказалось, это репатрианты из Японии. Боже мой, как липуч этот отживаю­ щий старый мир! Мы еще познакомимся и будем беседовать со многими корейцами и кореян­ ками. Сегодня в нашем плане только внешнее знакомство с Пхеньяном. Первое впечатление: кажется, ты находишься в каком-то большом европей­ ском городе. Улицы — широкие, прямые, погруженные в золотистую листву. Вы­ сокие многоэтажные дома раскинулись каждый в длину почти на целый квартал. Окна широкие, светлые. И всюду — балконы. На каждом балконе, подоконнике виднеются в горшках цветы. Да, все это «европейское». Но почему это должно быть чуждо корейскому го­ роду? Платаны и ивы пришли на улицы из корейских гор. Оттуда же переселились на клумбы и балконы цветы. Люди построили вместо лачуг пяти-шестиэтажные дома. Не могли же они расположить их в хаотическом беспорядке. Новая ткань потребовала новые выкройки. Узкие улицы, кривые переулки исчезли, но город <не утратил национального колорита. В жилых домах, особенно в общественных.