Сибирские огни, 1962, № 9

— На, — говорит она Генке, — согрелась.— И кладет пиджак на его ссутулившуюся спину. . Генка даже не замечает: он начинает.проигрывать. Пиджак сползает с его спины и падает на скамью сломанным кульком. Я слежу за игрой. Лилька исподлобья, большущими черными глазами, беззастенчиво рассматривает меня. Мне становится неловко. Чувствую, как нестерпимо зачесалось под глазом. Но не могу оторвать рук от бронзовой, ставшей вдруг холодной, пряжки армейского ремня. Лилька с Аллой о чем-то перешепнулись и отошли к поручням. Сто­ ят, перегнувшись через перила, смотрят в воду. Я подвигаюсь ближе к ним и говорю: — Такое впечатление, словно вода тугая. — И распласталась, — говорит Лилька.— Она слишком доверчивая. — Потому что она большая, — добавляет Алла. — Пожалуй, — соглашается Лилька и зябко ежится. Руки ее лежат на поручнях — маленькие, прилипшие. Мне кажется, она дрожит, будто в нее налита газвода. Я чувствую локтем холод отпо­ лированной металлической трубы. Мне бы снять с себя шинель и наки­ нуть на Лильку, но я только что видел, как она сбросила Генкин пиджак, и меня сдерживает примитив повторения. «Ну и что? — говорю я себе. — Разве ты не можешь быть с ней про­ ще? Возьми и предложи по-человечески». Но я смотрю на Лильку и не решаюсь. А почему бы ей самой не попросить .шинель, неужели не дога­ дывается?.. Но она смотрит на воду и не догадывается. Генка с Петькой окончили партию, собрали шахматы и спустились вниз. Я снимаю шинель, набрасываю на поручни, рядом с Лилькой, но не предлагаю, только говорю: — Поручни холодные. Лилька поднимает голову: — А ты подложи шинель. — Мне не холодно. — Нам с Аллой нельзя?.. И тут, сам не знаю, как это получилось, — я произношу глупейшую, бестактнейшую фразу: — Я только что слышал, что ты не замерзла... Лилька смотрит на меня широко раскрытыми глазами и с надмен­ ной язвительностью выговаривает: — Уди-ви-тельно. Как ты чуток! Прибежал снизу озабоченный Генка. — Лиля, ребята ждут! Ужин — тоже. — Видишь, Алка, о нас заботятся, — смеется Лилька и тащит Аллу за руку. Мне совсем неинтересно стоять одному на палубе. Я тоже спускаюсь вниз. Лилька сидит в кругу своих однокурсников, держит в руке батон и старается разбить куриное яйцо о чей-то лоб. А мне не хочется есть. Мне ничего не хочется. Мне грустно... Лилька смеется. Вот так все десять дней практики будет она шутить, смеяться вместе с этими ребятами, которые не видят в Лильке ничего особенного и держатся с ней свободно, по-това­ рищески. На практике она, конечно, и не вспомнит обо мне! На этюды выходим чуть свет. Л еж ат на берегу реки большие смоле­ ные лодки. Солнце поднимается — и песок становится белесым,, а на дни­