Сибирские огни, 1962, № 9

красок, особенно белил. Едем на десять дней. Руководить . практикой буду я. Тоже хочу с вами поработать. Для нас это приятная новость. Мы никогда не видели, как работает Виктор Владимирович. В аудитории он не берет кисти. Преподаватель рисунка, Маргарита Николаевна, обычно садится за мольберт рядом со студентом, энергично стирает неудавшееся место и экономными штрихами достраивает рисунок. — Чувствуй: здесь не линия, а форма. Форма в пространстве, — го­ ворит она. А Виктор Владимирович заходит в аудиторию, останавливается сза­ ди и вслух рассуждает: — Назови цвет. Не знаешь? А у тебя на холсте он какой? Требуй, требуй от самого себя этого цвета. Не мирись с приблизительностью. Иногда досадует: — Ведь не пишешь, а спишь. Спишь! Ты посмотри, какое тут буй­ ство цвета. А у тебя?.. В музее училища висят несколько картин Виктора Владимировича. Но мы ни разу не видели его за мольбертом. Училище откупило на сутки речной трамвай. Он доставит нас, третье­ курсников, в рыбачий поселок, а четвертый курс — на новый судоходный канал, выше по реке. Пестро одетые, кто во что горазд, — в тапочках и сапогах, в лыжных костюмах и телогрейках, — с испачканными красками плоскими ящика­ ми-этюдниками, толпимся мы на речном вокзале. Раскупаем тепленькие пирожки с повидлом, поднимаемся на катер. Виктор Владимирович со своими прямоугольными свертками рас­ положился в общей каюте. В поношенном плаще он похож на колхозника. А лицо, полное, тщательно выбритое, по-прежнему городское. Может быть, оттого, что у него красиво подстриженные черные волосы в синева­ той седине на висках и задумчивые глаза?.. Ночь. В катере открыты окна. Вода бьет о борт, шумит, плещется совсем рядом, на уровне глаз. Ребята отдирают фольгу с плавленого сы­ ра, сдавливают ее в ладонях тугими комочками, стараются издали по­ пасть в урну. Запивают вязнущий на зубах сыр лимонным напитком. Я поднимаюсь на палубу. Гляжу, как набегают волны и острый нос катера упруго разваливает их надвое. Проплывают щепки, обрывки га ­ зет. Порывистый ветер моросит в лицо. Железные поручни у бортов — ледяные. Прибитый к рубке алюминиевый репродуктор-колокол бубнит невнятно танцевальную мелодию, иногда замирает, забитый встречным порывом ветра. На скамейке сидит Петька, выставив куда-то вбок острые колени. Играет в шахматы со своим земляком, студентом четвертого курса, Ген­ кой Шпак. У Генки пышные льняные е о л о с ы , с выгоревшей рыжинкой. Лицо его-, за волосами. Он склоняется над доской радостно возбужденный, потому что выигрывает. В левой Генкиной руке торчат из горсти круглые головки шахматных фигур. Возле крохотной мачты с развевающимся флажком стоят неразлуч­ ные подружки Лилька с Аллой. На Алле широкое ситцевое платье. Как на груше. А Лилька, тоненькая, в узенькой юбке, сжимает кулачками у горла, чей-то длинный мужской пиджак. В стройной ее фигурке и запрокинутой голове что-то вызывающе-дерзкое. Она подходит к скамейке, снимает пиджак.