Сибирские огни, 1962, № 9

И вашу родину, как черную красотку, Опять пытаются завлечь и совратить... Не верьте им! Вперед шагайте смело И знайте: вы — на правильном пути! И кто б он ни был, скользкий лицемер, Что в ваши крепкие ряды вотрется, Не слушайте его — отбросьте прочь! Я верю в силу ваших мышц упругих, Я верю: ваши черные ладони Возьмут, как чашу, лучезарный день. Смотрите: руки я простер с приветом, Пусть к вам, друзья, несется этот зов Из жаркой глубины взволнованного сердца, С вершины маяка, горящего, как солнце. На берегу Трех тысяч островов. Агам ВИСПИ РУКА ШАХТЕРА Трамвай бежит, бежит с визгливым лаем Сквозь падающих хлопьев пелену. Я на попутчиков гляжу украдкой, В их лица незнакомые гляжу. Другие люди здесь, другие лица. Чем на моих зеленых островах. Да и земля на нашу не похожа: Она слепит холодной белизною, ч Лишь елочка, мохнатая, смешная, В густом снегу упрямо зеленея. Как маленькая пагода, стоит. Трамвай бежит, бежит с визгливым лаем, И мокрый снег залепливает окна, А мой сосед — шахтер в тяжелой куртке — Тихонько наклоняется ко мне И спрашивает: «Ты откуда, друг? Из Африки приехал? Из Китая? А может, из Вьетнама?..» И помедлив, С приветливой улыбкой добавляет: «Какая, впрочем, разница? Я вижу, Мы оба из рабочих — ты и я». Как рассказать ему про край далекий. Где в голубых объятьях океанов Рассыпалась жемчужным ожерельем Моя страна Трех тысяч островов... Там вечной зеленью земля бушует, А здесь она бела и бездыханна, Лишь елочка, о теплых днях мечтая, Зеленой пагодой стоит в снегу... Но я согласен, главное — не в этом: Мы оба из рабочих — он и я. Трамвай бежит, летят густые хлопья, А мой сосед протягивает руку. Я спрашиваю: «Спички?.. Сигарету?..»