Сибирские огни, 1962, № 9

Позже в Москве, в груде архивных бумаг, я обнаружил документ, подтвер^ ждающий то, что слышал в Уфе! Но оказывается, Гашек воевал с бюрократами и с губфинотделом не только по вопросу о выдаче заработной платы рабочим и служащим. Он изобличил их в одном из своих фельетонов. Уже не первый год существовали военные комиссариаты и управления, а из Уфимского губфинотдела однажды прислали в типографию заказ на бланки со старыми названиями: вроде «казначейство», «департамент». Такого заказа Гашек, как заведующий типографией, не принял. В «Нашем пути» появился фельетон о замороженных чиновниках. «Для этих чиновников, — писал Гашек, — советский строй остается непо­ нятным. Они служили царю, служили Керенскому, служили белым. Только вывески над учреждениями перекрасились с занятием Уфы нами, но внутри остались те же самые попугаи, которые не стремятся к пониманию окружающего...» Под конец наш разговор зашел о редакторах армейской газеты. Их было не­ сколько. Старые наборщики вспомнили спокойного Василия Сорокина, темпера ментного Яна Грунта, тоже поэта, выпустившего в дни революции сборник своих стихов «Кандальный звон». Вспоминали его земляка, пламенного Яна Димана. — Звонко Диман писал,— сказал Михайлов.— Был он мастером на все ру­ ки: передовую — так передовую, фельетон — так фельетон, заметку — так замет­ ку — все умел делать. Здоровяк был, а помер от сыпняка. — А ты, Степаныч, не ошибаешься? — остановил Михайлова Ганцеров,— Сдается мне, что в двадцатых годах Диман какую-то брошюрку выпустил. Своими глазами видел фамилию на обложке «Ян Диман». Вот кто бы мог о Гашеке на целую книгу рассказать. Сколько раз мне приходилось слышать эти обнадеживающие слова «мог бы», за которыми часто следовало разочаровывающее «но». И все же решили порыть­ ся в библиотечных каталогах. Изредка попадалась фамилия Диман, но инициалы не сходились. Наконец в одной из карточек обнаружили и то, и другое: это была статья за подписью Я. Димана, опубликованная в Риге в пятидесятом году. Значит, Диман не «помер от сыпняка», вернулся в родную Ригу? Впрочем, мало ли Диманов в Латвии! Там, вероятно, это довольно распространенная фа­ милия. Связываюсь с постпредством Латвийской ССР в Москве. Беседую с консуль­ тантом по культуре. Готов помочь, обещает через неделю все выяснить. Проходит неделя, вторая, месяц. Диман в Риге не обнаружен. Михайлов говорил, что Ян Янович был большим книголюбом. Нет ли его среди читателей рижской республиканской библиотеки? Послал открытку главно­ му ее библиографу Идее Зигфридовне Микельсон. Она мне помогла найти забы­ тую книгу «Снова Швейк». Может быть, поможет и Димана найти. Вскоре получил от нее письмо с точным адресом: Ян Диман, бывший редак­ тор газеты «Красный стрелок», проживает в г. Риге, по улице Горького, дом 123, квартира 7. Внизу приписка: «Вы можете связаться с ним и получить все необ­ ходимые сведения». Решил не прибегать к помощи почты. Первым поездом отправился в Ригу. Диман жив, Диман смеется Я — в Прибалтике. На сей раз в гостях у персонального пенсионера Яна Яновича Димана. Высокий, стройный, не согнутый годами, неугомонный, каким описывали его старые наборщики,— он весь день на ногах: читает лекции, докла­ ды, пишет статьи... Диман действительно болел в Сибири сыпняком. Его тогда сняли с поезда, отправили в тифозный госпиталь, но крепкий организм одолел болезнь. Через не­ сколько месяцев Ян Янович вернулся в строй. А когда отшумела гражданская война — остался в Сибири на советской работе. — Я из крепкой породы,— с улыбкой произнес он. Ян Янович рассказал, когда и при каких обстоятельствах он познакомился г* Гашеком Это было весной девятнадцатого года. Штаб Пятой армии вместе с политот­ делом и редакцией газеты стоял «на колесах» на станции Кротовка _ — Сидим мы в вагоне, работаем каждый за своим столом. Посреди вагона «буржуйка», по углам — койки. Входит незнакомый нам военный среднего роста. Одет в английский френч, через плечо на узеньком ремешке полевая сумка, на голове — чеоная кожаная фуражка с красной звездочкой. Вошедший поздоровался с каждым за руку. Начал с секретаря редакции Ве 'ры Засыпкиной, по газете ее знали как Веру Чужую.