Сибирские огни, 1962, № 9

Анатолий КОРШУНОВ В ПОЛЕТЕ Земля моя — поди измерь ее!.. Летишь над синими раздольями, И реки вьются, как артерии, А горы кажутся мозолями. Исчерченная автострадами Лежит внизу она, красавица, Но не горами с водопадами И не лесами нынче славится, Литыми мышцами ворочая, Она глядит нам прямо в лица, И у нее, как у рабочего, Рубаха от жары дымится. * Мы все — земные. И, когда умрем, Земля возьмет нас без обид и жалоб. Но это после. А пока живем, К ней быть нежнее вовсе не мешало б, Она, как мать, хранила нас в бою, И мы не раз от грохота и звона Кидались грудью на землю свою, И не было надежнее заслона. И нынче я, рабочий и солдат, Сам по себе земли защиту знаю И сварочный электроаппарат, Чтоб током не убило, заземляю. И помогая строить города, Добра и света высевая зерна, Я одного хочу, чтоб никогда Носить меня ей не было зазорно УГЛЕЖОГ Стоймя сухих дровец поленницу Зарыл в лощине углежог, Хитро поджег сооруженьице И трудно сплюнул на песок. Потом ушел по мелкососенью, Чтоб возвратиться в нужный час... И даже той дождливой осенью Огонь, зажженный им, не гас. А люди тут бывали разные: Порой звенели топоры, Но чаще ягодники праздные Палили попусту костры. Трещали в пламени валежины, Сгорали на ветру дотла. И разлеталась днями свежими, Пылила по лесу зола. И лишь костер, зажженный мастером, Горел упрямо под землей. И спорил с временем, с ненастьем он, Чтоб углем стать, а не золой.