Сибирские огни, 1962, № 8

ки, но еще и штудировать «Капитал» Маркса, «Логику» Гегеля и «Крити­ ку чистого разума» Канта!.. Вскоре полуграмотные районные деятели рассвирепели и пожалова­ лись в край. Из крайкома прибыл инструктор, вдребезги разнес всю со­ ставленную Петуховым «программу-максимум» и в конце своего выступ­ ления на бюро кратко сформулировал тезисы политучебы: — Ленин. Правая оппозиция. Экономические и идеологические ос­ нования для переустройства деревни. Ленин... — Ну, это нам — запросто! — оптимистично заявил товарищ Пету­ хов.— Разобьем правых в пух! — «Разгромили атаманов, разогнали воевод!..» — подал реплику Дьяконов. Инструктор осведомился: — А у вас в районе правые есть? — Выявим! — бодро ответил Петухов.— Выявим и — того, разде­ лаем под орех!.. Впрочем, думаю—у нас правых, вообще, не должно быть. С мест закричали: — Нет у нас правых! — Тут все — партизаны! — Откуда среди нас оппозиция?! Дьяконов вдруг спросил у заврайзема: — Слушай, Косых, у меня к тебе есть один вопрос... Ты на днях вы­ дал семь ссуд. Кому? — Не помню... — Зато я помню. Афиногенову, Темрюку, Куркову, Русакову, Неве­ ровскому, Низаметдинову, Дремову. Так?.. Что молчишь? И все они — середняки... А Неверовский — крепкий середняк. — Неверовский — боевой партизан! — разозлился заврайзем,— Трижды ранен! Орден Красного знамени имеет! — Правильно. И еще двух батраков... Про них тоже забыл? — Я не один решал. Крайзо утверждало! — Все верно!.. Краевое начальство утвердило,— подтвердил Виктор Павлович и обратился к инструктору: — Двум беднякам ссуду не выдали. Отказали. А этим... Как такое называется, товарищ? — Правый уклон на практике,— добродушно сказал инструктор.— А вы искать собираетесь, товарищ Петухов! Петухов постучал по столу карандашом. — Товарищи! Поступило предложение: создать комиссию для про­ верки всей деятельности нашего земельного отдела. Предлагаю в комис­ сию следующих товарищей... — Вот она, партполитучеба, как обернулась.— сказал Шаркунов, когда я зашел к нему дня через два на квартиру почаевничать.— За ­ нятно!.. Шаркунов прилаживал на стене большую красочную олеографию в застекленной рамке... По лесной зимней дороге мчится тройка ошалевших от страха лошадей с выпученными глазами. Возница нахлестывает их длинным кнутом, а седоки отстреливаются из револьверов в наседающую на тройку волчью стаю... — Нравится? — спросил Шаркунов, спрыгнув с табуретки. — Хорошо сделано! Тут уж ничего не скажешь. Хотя и неправдо­ подобно. — Почему неправдоподобно? Бывает всякое... Из кухни послышалось хрюканье поросенка. Зная спартанский образ жизни Шаркунова, я удивился: