Сибирские огни, 1962, № 8

; Ромка отделил ей кусок, но Гейша не притронулась к пище. Тогда Ромка съел последнее, отправил в рот крошки и повернулся ко мне. По ■щекам его катились крупные слезы... Я взглянул на Игоря. И у этого глаза были влажными. — А ты чего расчувствовался? Игорь шмыгнул носом. — Я же беспризорничал... Вы же знаете. — Оставить мелодрамы!.. Роман! Садись сюда. Рассказывай все. И не ври. Исповедь «блудного сына» оказалась очень интересной. Я позвонил Дьконову, вызвал Шаркунова. У входа в коридор приказал поставить часового-милиционера. — Чтобы ни одна душа, Шаркунов!.. Понятно? А когда пришел Дьяконов, сказал: — Огоньков базируется в цыганском таборе, что бродяжит на та­ тарских землях, под Тупицыным. Все лошади идут для сбыта цыганам. Ну-ка, повтори все сначала, Роман... — Тебя, дружище, обратно в табор примут? — угощая Ромку пг пиросой, спросил Виктор Павлович. — Голого — выгонят. А со «скамейкой» хорошей — возьмет баро. : Простит. ■ . — Так что ж ты не украл? Мало лошадей, что ли? — Не хочу воровать! — отрубил цыган. — Хватит! < ; — Чего ж ты хочешь?.. 'м'.; г- Примите в милицию... — Ты бы уж сразу в прокуроры просился! — съязвил повеселевшим Игорь. Дьяконов сказал ему: — Слушай, Желтовский! Иди ко мне на квартиру, скажи жене, пусть срочно приготовит обед и пришлет сюда с ребятишками. Крой!.. После ухода Игоря я спросил Шаркунова: — У тебя сейчас бесхозные лошади есть? Хорошие? Одноглазый Шаркунов удивленно взглянул на меня: • ’ — А ведь верно, а?! Так родилась идея. Через несколько дней состоялась желанная встреча шаркуновских конников с огоньковцами. Произошло это свидание в том самом лесу, откуда был извлечен затворник Рутковскйй (он же—«Никодимов»), Тут, впервые, с обеих сторон часто загрохотали винтовки, сбивая сучья, затень­ кали пули, громом ударили по лесу три бомбы... Встреча радикально изменила все. Кокетничавшая грабительско-ко- нокрадская шайка превратилась в вооруженную банду. Но бой не стал решающим. Огоньков поджег высокую сухую траву и ушел, оставив на месте одного своего убитого и двух лошадей, помеченных милицейскими пулями. Вместо преследования пришлось долго и упорно бороться с ог­ нем, чтобы вырваться из лесного пожара. Победы не получилось, тем более, что бандиты подстрелили коня самого начальника милиции и легко ранили шаркуновского по­ мощника. Через неделю начмил получил письмо. Оно было написано все тем г же изящным бисерным почерком. «Здравствуй, кривой! — писал Огоньков. — Спасибо за угощение Только зря ты мою компанию так отпотчевал. Крови между нами не бы­ ло, а было состязание. Теперь между нами — кровь. Своего тебе я не « 'прощу. Ведь ухлопать тебя я мог бы десять раз. Но не трогал. Слава о тебе в районе хорошая. Мужиков не обижаешь, белых бил. И я белых