Сибирские огни, 1962, № 8

— А тебе что — паровоз подать!— сказал разнобровый Кирюха.— Не барин! Два часа туда, два обратно, два часа отдышки, часок на путях поковыряемся! — Нету нас дрезины! — коротко ответил Никаноров.— Что по­ делаешь! — На тех дрезинах начальство раскатывает! — сказал Митрохин. Корявое лицо его было обращено ко мне. — На рыбалку, на выпивоны раскатывают. Валя ударила его беретом по руке. Он замолчал. — Вы, товарищ из райкома, вот что скажите, — высокая остроску­ лая старуха поднялась со скамьи. — Вагон-лавка где странствует, на ка­ ких путях? Цельный месяц товару не видим! Стыд да срам! — А с путевками в пионерлагерь, — выкрикнула молоденькая бабен­ ка в сером свитере. — Одна путевка на околоток. По жребию при­ шлось... — Профсоюзные тети распределяют, — добавил чей-то женский озо- роватый голос. — Всю жизнь за бездетность платят. А у нас таковых баб нет, у нас по части ребятни, как лапша, густо... Конечно, отчего ж путейцам не посмеяться. Скамьи аж от смеха трещат! Не смеется лишь та, что в уголочке, — должно быть, совсем ра­ зучилась смеяться. Кто-то выкрикнул, что вот для рабочих карьера целый поселок выст­ роили, а у нас, у путейцев, дом а— старые, щелястые, пора насчет ремон­ та подумать! Кто-то насчет хлеба, кто-то насчет кино... Петр Модестович поднял руку, и все голоса мгновенно стихли. Отве­ чай, Беломестнов. В наступившей тишине мы услышали за стеной шлепанье босых но­ жек: топ-топ-топ из комнаты в кухню — литых загорелых ног, сонную здоровенькую позевушку и затем — дзинь, дзинь, дзинь — прерывистые торопливые удары тугой струйки о бока умывального тазика. Неужели не слышит никто? И когда зашевелилась в углу темная шапка волос, Настасья вскочила и, глядя на меня робко и просительно, заорала бешеным голосом: — Новые катанки раз в три года дают! Они же в год изнашиваются! И от старого голенища хоть лоскуток сдай, а то нипочем новые не получишь! Она кричала изо всех сил, сама до смерти напуганная своим криком: «Разве я из-за катанок, да пропади они пропадом». Дзинь, дзинь, дзинь... Знатно накопил маленький рыбак! — Что это с Настасьей! — удивленно сказал Куркин. — Вроде смир­ ная была, как телка. Взбрыкнула как! Да ты дома в казенных катанках не шлепай, по навозной жиже, вот они раньше времени не сопреют. И в гости в тех катанках не ходи! — А я и не хожу! — яростно кричала Настасья. — Выдумал, в гости! Пойдешь, пожалуй, в наших мазутных катанках! «Жижа, преют»! Ты по­ щупай мои катанки. Они завсегда сухие. — Ты попроси его хорошенько, Куркина, — подал голос Кирюха,— он тебя всю как следует прощупает. Сквозь смех я расслышал все-таки, как затопали босые ножки — об­ ратно, в комнату. Чуть скрипнула койка — лег, бродяжка, снова... Настасья облегченно вздохнула и уселась на свое место, положив широкую красную руку на круглые колени невестки, и — видать! — начи­ сто забыла о катанках... Нет, никто не понял, что там за звуки были за стеною, никто не понял. Кроме Настасьи и Никанорова. Кроме Вали и Митрохина. Даже Полина не поняла. Она снова застыла в своем углу...