Сибирские огни, 1962, № 8

Одбочки — отделения чехословацкой Национальной рады — они заявили, что «все чехословаки, которые участвуют в авантюре чехословацкой Национальной рады, предатели всемирной революции». — Мятеж в Пензе, начавшийся в конце мая,— вспоминает Адельсон-Вель- ский,— свалился на Гашека, как Снег на голову, и потряс его. После Пензы пала Сызрань, а за нею 8-го июня и Самара. Что сталось с Га­ шеком, когда белочехи захватили город, Максим Григорьевич не помнит. Об этом мог бы рассказать Алексей Дорогойченко. В Самаре он тогда работал председате­ лем губисполкома и по совместительству редактировал крестьянскую страничку в «Солдате, рабочем и крестьянине». Дорогойченко чаще встречался с Гашеком, лучше его знал. Но Алексея Яковлевича нет в живых. Известно было, что чехословацкий красный отряд получил приказ организо­ ванно отступить из города. Гашек не ушел с ним. Почему он остался в Самаре? Адельсон-Вельский не знает. В. Куйбышева и А. Дорогойченко уже нет. На этот вопрос более точно могли бы ответить те, кто в этот день были рядом с Гашеком — чехословацкие красноармейцы. Но многие из них погибли в боях. Да и тот, кто остался в живых, неизвестно где теперь на­ ходится. Долго не откликался Иозеф Поспишил. Оказывается, он тяжело болел и пото­ му не отвечал. Тогда я обратился к Ивану Юрьевичу Щадею — преподавателю кафедры русского языка Брновского пединститута — с просьбой побеседовать с ветераном гражданской войны в СССР, записать его воспоминания. Когда был получен приказ оставить Самару, И. Поспишил вместе с комисса­ ром Гашеком поехал на станцию, где шла погрузка бойцов в эшелоны. В тот час, когда она была закончена, Поспишил вспомнил, что в «Сан-Ремо» остались важ­ ные документы. Он предложил Гашеку вернуться в гостиницу и уничтожить их. Пока Гашек с особой тщательностью выполнял это задание, превращая ценные бумаги в пепел, белочехи заняли центр города... Вот все, что мог сообщить по этому поводу старый боевой друг чешского са­ тирика. Глава вторая Вынужденные скитания — Ничего не под ел аеш ь ,— серьезно ответил Ш вейк . — М еня освободили от военной с л уж бы з а идиотизм . Я. Гашек. Полоумный сын колониста Что же спасло Гашека? То же самое, что не раз спасало находчивого и смыш­ леного Швейка: Гашек прикинулся дурачком и вышел из трудного положения. Об этом через два года с небольшим он поведал в своем письме видному чешскому коммунисту Ярославу Салату1. «Неустойчивость свою я утратил в течение тридцати месяцев неустанной ра­ боты в Коммунистической партии и на фронте, кроме небольшой авантюры после того, как братья (белочехи — А. Д.) штурмовали Самару в восемнадцатом году, и мне пришлось в течение двух месяцев, прежде чем я добрался до Симбирска, блуждать по Самарской губернии, играть печальную роль идиота от рождения, сына немецкого колониста из Туркестана, который ребенком убежал из дому и бродит по белу свету, чему верили даже хитрые патрули чешских войск, прохо­ дившие по краю». Итак, сам Гашек объяснил, чем он занимался после падения Самары. Оста­ валось только выяснить, через какие приволжские села и деревни он шел, у кого находил приют, поддержку? Разумеется, на эти вопросы могли в первую очередь ответить те, кто помогал Гашеку укрыться от белочешских ищеек, или живые свидетели. 1 Я. Салат-Петерлик был председателем чехословацкого бюро агитации и пропаганды при Ц К РКП (б).