Сибирские огни, 1962, № 7

— Подожди еще, ладно? Ни одной, понимаешь, машины на бе тонном... — Сколько там на твоих золотых? — буркнула трубка. Было два часа ночи. — И чего я здесь торчу? — голос в трубке далекий и такой груст­ ный. —•У меня уже день рождения начался, чуешь?.. Мне сегодня двадцать девятый пошел. Из комсомольского возраста вышел, а ума, видно, не при­ бавилось... — Поздравляю с днем рождения. Подожди минут десять, — по­ просил я. В маленькой диспетчерской тихо. Только за черным стеклом окна ме­ тель шуршит жестким снегом. — Там, на котельной, у человека день рождения, Володь... — на­ чал я. Очкарик в долгополом плаще встал из-за стола и шагнул к двери. А через пять минут вбежала растрепанная девчонка-дозировщица. Прижала к груди кулачки, затараторила: — Будет вам бетон... Тут у нас шофер один со второй смены задер­ жался, так Владимир Иванович еле упросил его. Стали прямо перед ма­ шиной, и шофер повернул... Страх какой. А потом вошел Владимир Иванович. Бросил на стол шапку и сверк­ нул очками. — Скажи этому парню, что это — подарок... В день рождения. Я так и сказал. А трубка прохрипела: — Я своего добиваюсь — причем здесь подарок? Потом из гаража неожиданно позвонили, что на бетонный выходит шесть самосвалов. Целых шесть! О, Муза! Воспой молодого спеца! Все они такие ученые и кругом скептики. Все они вкалывают тут, как черти, обожают Хемингуэя и ни в грош не ставят нашу мелкотиражку. Они подтрунивают над газетчиками, но между .прочим подсовывают женам наш листок, если рядом с их фамилиями стоит «способный» или «энергичный». Они морща^я, как от уксуса, если при них говорят слова «трудовой геро­ изм», но у каждого из них за плечами случай, который можно смело вста­ вить в роман. Им приходится много мотаться, и они суровы и непреклонны. Но вот... из гаража выходит шесть самосвалов. Целых шесть! И молодой спец тает, как снегурочка, только что перепрыгнувшая че­ рез костер. Очкарик стряхивает с папиросы пепел, улыбается краешками губ и говорит без ехидства, даже с оттенком ласки: — Интересная все-таки штука — жизнь, а, старик? В другое время я бы сказал в ответ, что это — совершенно новая и, конечно, очень оригинальная мысль, что она, конечно, войдет в сокровищ­ ницу науки, и я первый — вот сейчас же, не отрываясь от скамейки, золо­ тыми буквами запишу ее в свой блокнот. Но сейчас мне не хочется шутить. Я знаю, что это — лирический те­ зис, за которым должны последовать доказательства. А жизнь — она, конечно, интересная штука. Факт. Вот ты окончил строительный институт в Ленинграде и тебе предла­ гали остаться в аспирантуре. Ты бы мог стучать по Невскому чешскими башмаками, и ветер с Бал­ тики хрустел бы твоим хлорвиниловым плащом цвета дымки осеннего утра.