Сибирские огни, 1962, № 7

— Вась-Вась-Вась! — позвал Игорь. — Иди сюда... Он ушел уже! На крыльце послышались шаги, голоса. Мама Галя выглянула в коридор и увидела уставших и не очень-то веселых Фросю с Зойкой на руках, бабку Агату и Людмилу Михайловну. «Ну, кумушки!— сказала Фрося. — Зайдите, закусим, чем бог послал!»— «Христос с тобой, доченька!» — сказала бабка Агата, вытираясь кончи­ ком черного платка и обмахиваясь не сильно. Лицо Фроси было красно и недовольно. Людмила Михайловна поздоровалась с Вихровой, сказала Фросе: «Я сейчас приду!» Она прикрыла за собой дверь, подошла к окну, но не стала и глядеть на своих девочек, а махнула рукой и сказала: — Ой, Галина Ивановна! Родная! Не могу вам не рассказать! — Да что случилось? — Зойку носили крестить, что б нам, чертям, в пекло провалиться!— сказала Людмила Михайловна. —Да чтоб я еще раз в жизни ступила в церковь хоть одной ногой — ни за что на свете! Ой, стыдобушка наша! И смех и грех! И то всплескивая руками, то драматически складывая их на полной своей груди, она шепотом рассказала Вихровой, как окрестили сегодня Зойку. Они долго ждали в очереди. На улице было жарко. Все теснились в тени церквушки, наступая друг другу на ноги. Крестные отцы и матери — видя, что дело затянется! — наведывались через дорогу в буфет, а те, у кого достало терпения не вмешивать Зеленого Змия в святой обряд, мол­ ча выслушивали насмешливые замечания прохожих, изощрявшихся в остроумии. Все бы это ничего, да... — Сто рублей! А! Подумайте, Галина Ивановна! Сто рублей это де­ ло стоит... Фрося-то разлетелась, думала — за одну святость окрестят. Деньги, что были, Зойке на приданое истратила, да кой-какое угощение кумушкам. А тут — вынь да положь! А то и к купели не подпускают... Ну, заняла я ей... Испытания Фроси на этом не кончились. Вода в купели была довольно мутной. Людмила Михайловна не вы­ держала и сказала что-то о санитарии и гигиене. Уставший дьякон серди­ то ответил, что на всех воды не напасешься. Но отец Георгий велел пере­ менить воду. Купель опорожнили. Дьякон еще сердитее вылил в купель ведро воды. Зойку раздели и окунули. Но едва ее нежный зад коснулся воды, она заревела в голос. Фрося сунула палец в купель и чуть не заре­ вела пуще Зойки — вода была горячая! Она вытащила дочку, прижала к груди и потребовала разбавить воду. Разбавили, дьякон принес другое ведро воды, на котором виднелись капли холодного пота — прямо из ко­ лодца! Плеснул в купель. Зойку опять сунули туда. И она принялась пря­ мо в купели чихать, словно ставить точки после каждого слова попа. Отец Георгий вполголоса заметил дьякону: «В своем приходе, отец иерей, вы тоже так будете обряд крещения уважать?» Дьякон буркнул: «— Вы меня, отец иерей, лучше не троньте!» Тогда отец Георгий запел: «Во имя отца и сына и святого духа крещается раба божия... как звать младенца- то?» — «Зойка!» —сказала в простоте душевной мать, а поп, раздражен­ ный поведением дьякона и тоже порядком уставший, так и окрестил доч­ ку Фроси Зойкой, а не Зоей, лишь досадливо крякнув, когда бабка Агата смиренно поправила его... Фрося из коридора позвала Людмилу Михайловну: — Кума! Ты зайдешь ли, нет ли... — Иду! Иду,— ангельским голосом отозвалась Аннушкина и сдела­ ла глаза Вихровой: — Вот, пожалуйста, я — уже кума! И смех и грех! И смех и грех!.. Вдруг громко вскрикнула Зойка. Фрося закричала еще громче на