Сибирские огни, 1962, № 7

интересом, вызывает мысли, созвучные современности, учит нас... Науке классо­ вой ненависти? Зовет на подвиг вечно живыми примерами воли и бесстрашия? Преданности делу рабочего класса? Да, конечно, и этому. Но в основном, и в этом своеобразие авторского подхода к традиционной теме советской литерату­ ры, рассказы о войне учат... труду, вос­ певают такие великолепные человече­ ские качества, как мастерство, знание, дают примеры умелого применения этих знаний на благо народа. Рассказ «Вызывайте 5...5...5...» пос­ вящен подвигу рабочих радиостанции на колчаковской Заполярной метеорологи­ ческой базе Юшар. За попытку к дезер­ тирству пятерых рабочих приговаривают к расстрелу. Но в последний момент их помиловали, потому что иначе некому было бы обслуживать рацию. Осознав силу своих знаний и мастер­ ства, рабочие обращают их на борьбу с белогвардейцами. Они начинают умыш­ ленно путать радиограммы, срывают пе­ редачи между другими городами. Борьба пятерых людей, вооруженных техниче­ скими навыками, оказывается весьма значительной силой, способной нанести урон в масштабах вражеских фронтов. Ну, а если знания и умение достались человеку неопределенной классовой ори­ ентации? Нужен ли такой специалист? Каково его место в жизни? Решению этих вопросов посвящен следующий рас­ сказ «Свинцовый залп». Жалким, смешным человечком с вис­ лым красным носом от привычки загля­ дывать в рюмку предстает в рассказе виртуоз-наборщик из «Электрической типографии Корзинкин и сын». На груди он носит сразу два банта — черный, анархистский, и — зеленый, эсеровский, а сам служит колчаковцам. Попав в плен к красным партизанам, он постепенно преображается: начинает разбираться в событиях, осознает свою классовую принадлежность. Газета «Пар­ тизанская правда», которую он делал спервоначалу по приказу, становится ого боевым оружием, «свинцовым зал­ пом». Полиграфист добровольно' вызываг ется участвовать в партизанском налете на типографию и погибает в бою. Но он успел выпустить по врагу не один «свин­ цовый» сокрушительный залп, успел обучить наборному делу одного из пар­ тизан. Ореолом героизма венчает автор труд, мастерство, устремленные на де­ ло революции. О выдающемся мастере своего де­ ла •— старом лоцмане Матвее, о его подвиге рассказывает М. Зуев-Ордьгнец в рассказе «Чусовая — сердитая река». Автор любуется умелыми, решительны­ ми действиями своего героя, когда лов­ ко и бесстрашно проводит лоцман бар­ жу с белогвардейским оружием через бесчисленные преграды бурливой Чусо­ вой с тем, чтобы устроить аварию именно в том месте, где находится пар тизанская засада. И то, что Матвей не сразу, но неизбежно приходит к пони манию своего места в схватке двух ми­ ров, что его умение приносит крупный успех красным, вновь и вновь подчерки­ вает центральную мысль книги: человек труда, обладатель огромной силы, не должен и не может служить злу! Как по-современному звучит сегодня эта мысль, когда усилиями, гением боль­ ших умов, великого человеческого мас­ терства раскрепощена небывалая мощь атомного ядра, когда созданы тончай­ шие машины и механизмы! Где вы, соз­ датели, по какую сторону баррикад? Ко­ му будут служить ваши открытия? Вы не имеете права отдать их могучую си­ лу врагам человечества! Нарождающемуся мастерству агита- тора-большевика посвящен рассказ «Со­ леные рубахи». Но на эту тему создано очень много произведений, и надо чест­ но сказать, что «Соленые рубахи» в об­ щем ряду будут далеко не на первом месте. Автор не нашел интересных убе­ дительных поступков для своего героя, не показал этапов его внутреннего рос­ та, и потому мы решительно отказыва­ емся восхищаться такой неяркой лич­ ностью, не очень верим в его таланты подпольщика. Совершенно естественно, что и другой герой рассказа — крюч- ник-казах Аспан, раскрывающийся во взаимосвязи с основным героем, столь бледно очерченным автором, становится неубедительным. Отчего, спрашивается, произошел бурный рост сознательности Аспана от анархиствующего бунтаря до самоотверженного подпольщика? Не от того же в самом деле, что по доброте душевной он несколько раз выручал из беды неудачливого парнишкуи«комисса- ра»! Мотивировка явно неудачная. Путаное ощущение оставляет и за­ ключительный рассказ сборника — «На­ лет на Бек-Нияз». Прочтешь и не пони­ маешь — о чем, собственно, шла речь? То ли о любопытном случае нашествия на железнодорожную станцию термитов, которые превратили в прах все вплоть до шпал и телеграфных столбов, пре­ рвав тем самым сообщение станции с внешним миром? А может быть, это ка- кой-то символ? Термиты по ходу расска­ за неожиданно превращаются в басма­ чей. Их налет отбивает специальный истребительный поезд, вызванный, впро­ чем, по ошибке (была получена неокон­ ченная телеграмма об угрозе нападе­ ния). Возможно, что подобная путаница действительно помогла расправиться с басмачами. Но она никак не помогает нам распутать туманное содержание рассказа. Решая стилевую задачу, М. Зуев-Ор- дынец смело пошел на творческий риск: всех своих отрицательных героев окра­ сил густо-черной краской, а всех поло­ жительных — светлой. И он выиграл.