Сибирские огни, 1962, № 7

И опять мимо Фроси проходило какое-то большое чувство. Перечитав во второй раз письмо, над которым уже наплакалась вволю, и бросив обрывки его в жаркое пламя, полыхавшее в печи, она за ­ думалась над простым вопросом — а где же ее собственное счастье, и что такое счастье вообще? Какое же счастье оказаться в тюрьме в двадцать семь лет! И все-таки, Фрося завидовала бывшей подруге... Любит она! Любят ее! Встречи с Марченко все больше претили ей. — «Любишь?» — как-то спросила Фрося, уступая его нетерпеливому понуждению. «Чего-чего?» — удивленно спросил Марченко. И она не повторила своего вопроса... Между тем, Венедикт Ильич все чаще подходил к киоску Фроси. Ей не очень нравилось, что он всегда чуть навеселе. «Опять наинс- пектировался!»— недовольно думала она, наливая ему кружку пива. Но он улыбался и жмурился на нее, как кот на солнышко, и Фрося привыка­ ла к нему все больше. Однажды, неожиданно заплатив за две кружки пива, чем и удивил, н испугал Фросю, инспектор сказал доверительно: — Вы одна? Так? Так!.. И я один! Так? Так! — Ну, и что? —спросила недоумевающая Фрося. Фуфырь заулыбался, принялся расчесывать свои моржовые усы, для чего-то трубно высморкался и опять расплылся в улыбке. Он поднял вверх указательный палец и сказал: — Вот именно что! Вот именно! Один да один — два? Так? Тут'он церемонно поклонился и ушел. У Фроси радостно дрогнуло сердце. Она хотела окликнуть его и выяснить все сразу до конца. Но по­ боялась испортить дело... Фрося попыталась было критически оценить его, но потом сама себя сердито оборвала: «А чего, еще надо? Солидный! Собою видный! Обходительный, а не то, чтобы сразу, как бес...» 13 К великой радости Ивана Николаевича, в высших инстанциях утвер­ дили тот генеральный план реконструкции и развития города, который в годы войны казался утопией. Но верха шли дальше, чем мыслил и мог мечтать Иван Николае­ вич. Новые заводы, новые города, расширение старых — об этом надо бы­ ло думать и это нужно планировать уже сейчас, сегодня, не медля. В сис­ теме краевого исполкома возник трест геодезической съемки, которому надлежало выполнить огромный объем работы. Казалось бы, какое отношение могло иметь все это к Генке Лунину? Самое прямое! Иван Николаевич рассудил, что подростка надо занять чем-то таким, чтобы он чувствовал себя не последней спицей в колеснице в жизни родного города. Й настал день, когда Генка, взвалив себе на пле­ чи рейку с красно-белыми делениями, вышел на улицу не как пенкосни­ матель и прожигатель жизни, а как полноправный член бригады геодези­ ческой съемки. Бригадир, правда, посмотрел на него вначале очень скеп­ тически: —' Эй, рабочий класс,— сказал он Генке. — Ты тут есть или тебя тут нету? Больно ты малой! , — Вырасту!— сказал Генка хмуро. Он был недоволен тем, что его рост вызывает насмешки, но не был намерен эти насмешки поощрять. Он прищурился, как бригадир, задрал вверх голову и дерзко сказал: —