Сибирские огни, 1962, № 6

го стола в чужую квартиру. Что-то это не то! Зачем? У нее своя жизнь, у соседей — своя! Потом волна доброжелательства и душевной широты опять разлилась, захлестнув ее целиком... — Сейчас! — сказала она Зине, которая ничего не увидела и не по­ чувствовала.— Я сама! Сейчас, Зиночка! Она выскочила в коридор. Дверь к Вихровым была приоткрыта. Там шло шумное веселье. Фрося увидела за столом Прошина. Черно-красный, он хохотал, что-то громко говоря низко склонившей голову с тяжелыми темными волосами, собранными в тугой узел на затылке, приятельнице Вихровой — Анке. Она смеялась, не столько словам Прошина, сколько над ним самим, и искоса поглядывала на Галину Ивановну, которая пони­ мала подругу без слов. Кто-то, невидимый Фросе, кричал: «Предлагаю тост! Предлагаю тост!» Вихрова, покрывая шум своим звонким голосом, отвечала: «Все тосты уже сказаны! Долой профсоюзную дисциплину, Су­ рен! Я не хочу быть организованным членом общества! Я просто овечка! Бе-е-е! Ме-е-е!» Прошин обратил к ней свой масляный взор: «Боже, какая прекрасная овечка. Я — чабан!» Галина Ивановна показала ему длинный нос, а Анка сказала: «Андрей, вы — пьяный! Не кричите так страшно, у меня лопнет барабанная перепонка!» Прошин сел на стул, лицо его ом­ рачилось, он сказал: «Вихров! Меня обижают в твоем доме!» Тут взгляд его упал на Фросю в коридоре: — Кто вы, прекрасная незнакомка? — крикнул он, узнав Фросю, и стал тяжело подниматься из-за стола.— Ухожу, униженный и оскорблен­ ный. Но не сломленный! — Куда ты, Андрей? — спросил Вихров, удерживая друга. Фрося поманила Прошина ладошкой. — Прекрасная Нивернеза зовет меня покачаться на волнах Сены и Уазы! — сказал Прошин и вцепился в Вихрова.— Уйдем, друг Дмитрий, отсюда. Нас не понимают в этом обществе элоев, над которым властвуют Овечки, не признающие Чабанов, и Жестокие Черные Дамы! Пойдем на низовую работу — она вернет нам ощущение почвы под ногами и созна­ ние подлинной человечности! Уйдем! — Вот мелет,— сказала им вдогонку Галина Ивановна и закрича­ ла: — Сурен! Вы все знаете! Скажите мне, почему мужчины так много го­ ворят? Притом — чепухи! Прошин прикрыл за собой дверь. — Здравствуйте, соседка! — сказал Вихров, увидя рюмку в руке Фроси и попеняв себя за то, что забыл о ее существовании: — Поздрав ­ ляю вас с праздником! Сердечно желаю вам всего хорошего! — И вас с Первым Маем! — отозвалась Фрося и открыла дверь сво­ ей комнаты: — Зайдемте, чокнемся! Все-таки Первое же Мая! Не каждый день... — О! О! О-о! — сказал Прошин, увидев Зину и Дашеньку .— Дмит­ рий! Я остаюсь здесь навсегда! Дашенька сказала обрадованно: — Ой! Товарищ Вихров! Как хорошо, что вы заш ли !— она оберну­ лась к насторожившемуся лейтенанту: — Федя! Знакомьтесь с това­ рищами... Вихров от порога увидел Зину. И она глядела на него, не отрываясь, будто в комнате не было никого, кроме их двоих. Она как-то очень краси­ во, высоко держа бутылку, так что струйка вина в свете лампы показалась ключиком живой воды, налила рюмки и подала одну Вихрову: — Я хочу выпить с вами! — сказала Зина и встала, близко подойдя к нему. Темные глаза ее словно притягивали взгляд Вихрова. — Я рад видеть вас! Я хочу пожелать вам в этот день... Но Зина как-то изучающе и, вместе с тем, беспомощно, и будто чего-