Сибирские огни, 1962, № 6

как малая птаха, пока сорвет ледяной покров с реки и вода, подступившая к домам, медленно вернется в берега. И утром, когда Генка полетел в школу, расположенную на высоком берегу, он с жадностью вглядывался в пойму реки, в очертания берега! Вот! Вот! Уже на берег выпятило ледяной припай. Льдины вползали на берег и подрезали желтые запретительные надписи, что неделю стояли на берегу, грозя крупным штрафом тому, кто осмелился бы воспользоваться ледовой дорогой, пересекавшей Амур, и, не дай бог,— провалился бы под лед и утонул. Парта Генки стояла подле окна. Какие сегодня уроки? Генка готов был к двойкам по всем предметам. Он и знал немного, но и то, что знал — все вылетело у него из головы, которая все время была повернута в сторону реки. Д а один ли Генка! Весь класс был наэлектризован ожиданием. Все отвечали невпопад, все были невнимательными, и сам учитель нет-нет и подходил к окну, и тогда было видно, что его язык и разговорный аппарат присутствовал на заня ­ тиях, а все прочее было там, на берегу, на котором и он в свое время про­ стаивал в дни ледохода до полного умопомрачения и потери чувствитель­ ности несчастных конечностей, обреченных в эти дни на сырость так, что казалось и руки и ноги можно было выжимать, как выжимают .белье... — Лунин! Скажи мне, что такое глагол? — услышал Генка, как бы сквозь толстую стену, вопрос учителя. — Что такое глагол? — сказал Генка вставая и раскачивая доску парты так, как если бы задался целью оторвать ее.— Глаголом называется такая часть речи... Которая...— он задумался, как и положено во всех серьезных случаях жизни, когда надо что-то очень важное решить. Он по­ трогал себя за нос. Нос был на уставном месте. Он почесал в голове. И го­ лова оставалась там, где ей следовало быть. Не было только в голове Генки того, что называется глаголом. — Лунин! — сказал Вихров, которого в этот день попросили провести занятие в третьем классе, так как учитель грипповал.— Лунин! Оставь в покое свой нос. Оставь в покое твои волосы, хотя их и следовало бы под­ стричь покороче! Ну... Он ожидал ответа, глядя не на Генку, а в окно. . В окно же глядел и Генка. Амур, во всей своей красе, простирался перед ним. Вон там , откуда тянутся в тихое небо голубые дымки Осиновой Речки, виднеются на бере­ гу стога прошлогоднего сена, которые непременно снесет при ледоходе. Вот дорога — санный перевоз через Амур. Вот... Что же называется гла ­ голом? Глаголом называется... И вдруг Генка похолодел от восторга: он увидел, как санная дорога разломилась пополам, и часть ее, выходящая на приплеск излучины, мед­ ленно поехала вниз по течению. Поехала, поехала и остановилась. Теперь на льду было две дороги, которые не вели никуда: дорога с того берега до ­ ходила до середины реки и обрывалась — перед ней было чистое поле, до­ рога с этого берега, на некотором отдалении, тоже доходила до половины реки и утыкалась в чистое поле, точно обрезанная ножом. И Вихров увидел это. Невольная улыбка засияла на его хмуром лице. Он довольно потер рука об руку: еще бы — такое зрелище! В этот момент прозвенел звонок. И все, кого до сих пор сдерживала хоть какая-нибудь дисциплина, кинулись к окнам. Изумление и восторг, написанные на лице Генки, рассеянная и довольная улыбка Вихрова давно уже приковали внимание всего класса к реке. Если бы не чужой учи­ тель — никто бы не стал дожидаться звонка. Взглянув на ораву у окон, Вихров вышел из класса. У него было се­ годня всего четыре часа, и он располагал собою до конца рабочего дня.