Сибирские огни, 1962, № 6

рые он создает, живы, как живые люди. Ему горько, когда они делают что- то нехорошее, что осудят читатели и что он сам должен осудить, он ду ­ шевно рад, когда они совершают хорошее, что может пробудить в читате­ ле добрые чувства и что писатель понимает, как победу доброго, заложен ­ ного в нем самом. Д аш а Нечаева вошла в роман так, как могла бы войти в мою комна­ ту. Без нее нельзя представить себе эти годы. Сколько таких девушек вы ­ держали неимоверную, адову нагрузку военных лет на фронте и в тылу? Н а фронте подвиг для них всегда был виден лишь в крови, в бинтах, в гное. Героев они видели плачущими от боли или от досады, а не в орде­ нах под развернутым знаменем части. Как тяжелы были эти мужчины, от­ давшие свою кровь з а родину, и сколько надо было силы, чтобы тащить их ползком, положив на плащ-палатку, оберегая от вражеских пуль и при этом не бросая санитарную сумку и две винтовки — свою и раненого. Сто килограммов весил этот бесценный груз! Уму непостижимо, как -они делали это, а они делали — маленькие, слабые, нежные! Устав до изнеможения, вымотанные физической, ратной нагрузкой, они еще находили в себе силы для того, чтобы улыбнуться раненому, не чувствуя ни ног, ни рук, просидеть с ним целые часы, держа его руку в своей и отдавая ему, теряющему с каждой каплей крови и силы и волю к жизни, свою силу и свою волю — жить! Они становились донорами и отдавали истекающему кровью фронту целые моря своей крови — чистой, здоровой, горячей крови — наши д о ­ чери, наши жены, наши сестры, наши возлюбленные. - Они отдавали не только кровь, но самое дорогое, самое заветное — любовь. Сколько надежды в горькие дни отступления, сколько веселой ярости в дни желанной расплаты с врагом влили они в души воинов? Скольким мужчинам их нежные, потрескавшиеся на ветру губы вернули веру в себя. Скольким воинам тепло их нежданно раскрывшегося тела вер ­ нуло душевный жар , твердость, уверенность в том, что жизнь сильнее всех войн на свете и что любовь — чудо даж е среди ужасов крови и залог веч­ ной жизни! Это была святая любовь! И пусть будет трижды проклят тот выро­ док, который вспомнит о фронтовой любви с кривой ухмылкой!.. В тылу они работали по десять часов в сутки и, если надо было, боль­ ше! От такой нагрузки на глазах таяли и мужчины, которые не могли наесться досыта и жили за счет того, что природа накопила в их организ­ ме до войны, мужчины, которые незаслуженно назывались сильной поло­ виной человеческого рода. Вторая — слабая половина, приняла на свои плечи в годы войны труд мужчин во всем объеме, а из того, что получала за свою работу, отдавала — явно или скрытно! — что-то детям и, что т а ­ ить, сильной половине. В эти годы слова женщины: «Я не хочу!», «Я уж е поела!», «Я сыта!» — гораздо чаще не выражали этих понятий, чем вы ­ ражали их. Откуда они брали силы? Они делали столько, сколько делали мужчины и, если надо, немного больше. И за ними оставалась еще извечная необходимость вести хозяй ­ ство, содержать дом в порядке — стирать, мыть, чинить, чистить, обши­ вать, готовить пищу — то есть все то, что от веку мужчины называют «женской работой» и издавна считают пустяками. В тылу они стояли в очередях столько же, сколько солдаты на фронте лежали в окопах... При всем этом они оставались женщинами. Они следили за собой. Они хотели быть красивыми, желанными. Сколько надо было для этого душевных сил и изобретательности... Как они делали это?! ...Потом, через годы, они скажут со смехом: — Как делали? Но ведь мы — женщины!