Сибирские огни, 1962, № 6

шую на столе, блестящие, слипшиеся леденцы. От одного вида их у Генки потекли слюнки — так долго он не видел ничего подобного. — Бери, бери! — ласково улыбнулась Д аш а . Генку не надо было упрашивать, хотя мать и посмотрела при этих словах Даши на сына очень выразительно. «Бери, да не налетай!» — гово­ рил этот взгляд, и Генка неодобрительно подумал: «А вот и не твои!» — однако выпустил из руки уже зажатый им тр е ­ тий леденец. ...Они долго пили чай, растягивая удовольствие. Генка уже задремывал на стуле, но не мог оторваться от леденцов. Он то и дело закрывал глаза , не в силах справиться со сном, накатывав­ шим на него мягкой волною, но тотчас же испуганно раскрывал их поши­ ре, а леденцы по-прежнему тускло блестели из сахарницы. «Унесет с со­ бой!» — с испугом подумал, но тут же клюнул носом. Зойка уже давно ус ­ нула и мирно посапывала мокрым носиком. Д аш а тоже как-то сникла пос­ ле третьей чашки, и только теперь Фрося увидела, что девушка сильно утомлена — мелкие морщинки вокруг ее глаз стали резче, глаза утратили задорный блеск, и движения ее становились все более медленными, она все чаще подпирала голову рукой, оставаясь надолго в этом положении. — Ты что же, девонька моя? — обеспокоенно спросила Лунина. Д аш а ответила, что она работала в ночной смене, но так как у нее были депутатские поручения, то она решила сначала выполнить их, а по­ том уже идти спать в общежитие, да так целый день и прокрутилась, не сомкнув глаз. — А почему же в общежитие-то? — удивилась Фрося. Борясь со сном, по-детски протирая слипшиеся глаза, Д аш а сказала , что она, после ухода отца и брата на фронт, отдала свою квартиру какой- то многодетной семье, а потом — поступив на завод — перешла в обще­ житие, чтобы не тратить время на дорогу... — Много ли мне надо! Я целый день на производстве, да потом — комсомольские, депутатские поручения, домой я только поспать забегаю... Подружки у меня в общежитии хорошие. Дружно живем... Она стала собираться. Уже у двери, сладко потянулась всем своим молодым телом, так, что у нее что-то где-то хрустнуло. И рассмеялась: — Ох, старость — не радость! Ну, спасибо, тетя Фрося, за привет, за ласку. Леденцы оставьте ребятам! — поспешно сказала она, увидев, что Лунина потянулась к сахарнице. — И — никаких разговоров! Д а , вот что я еще хочу вам посоветовать: не откладывайте дело в долгий ящик — з а в ­ тра же сходите в горжилотдел и в сберкассу. Если надо чем-нибудь по­ мочь — я буду в исполкоме в жилотделе часов в двенадцать! И она ушла, дружески улыбнувшись Луниной. — ...Вот так! — услышал, просыпаясь, Генка голос матери. — Ну, с л а ­ ва богу, кажется, теперь у нас все будет хорошо. Только бы не сглазить, упаси бог! Она легонько сплюнула трижды, чтобы закрепить это заклинание. 3 Ордер выписали в горжилотделе без всяких проволочек. Правда, по­ жилая женщина, которая занималась этим, щуря глаза на небогатый на­ ряд Фроси, спросила: — Где вы служите? — Работала на пивзаводе! — ответила Лунина. — А теперь? — Пока нигде не работаю! — с недовольной миной сказала Лунина, которой не понравились и эти вопросы и сама женщина. Она почувствова­