Сибирские огни, 1962, № 6

сятка рассказов, двух повестей, пьесы. Его произведения Ь большим интересом читают не только на Ямале, но и далеко за его пределами. Самобытный и талант­ ливый поэт, А. Пичков написал много стихотворений о всем том новом, что вхо­ дит в ненецкий поселок, о нашем ком­ мунистическом сегодня. Поэт-лирик лю­ бит свой суровый, но столь дорогой для его сердца край. Эта любовь так ярко звучит в стихотворении «Тундра»: Тундра... Снежные дали без края, Серебристый песцовый мех. Без меня проживешь ты — знаю, Без тропинок моих и вех. У тебя их, тропинок, без меры, Словно косы сплелись на снегу. Тундра, тундра! Вот я, наверно. Без тебя прожить не смогу! На Обском Севере, рядом с ненцами, живут манси и ханты. До революции они ■были известны в литературе как остяки и вогулы. С молоком матери впитал в себя жем­ чужины народной мудрости манси Юван Шесталов. Советский читатель знаком уже с поэтическим творчеством Ю. Ше- сталова по трем его сборникам. Шеста­ лов берет в руки лингвистический труд хантыйского ученого Н. И. Терешкина, входит в Дом культуры города Салехар­ да, беседует с рыболовецкой бригадой коммунистического труда на Оби, при­ сутствует в Ханты-Мансийске на лекции члена Советского парламента врача-хан- тыйки Сугандуковой. Шесталов огляды­ вается вокруг и всюду замечает титани­ ческий прыжок своих сородичей из цар­ ства темноты и невежества в новый, сво­ бодный и радостный мир. Но поэт не за ­ мыкается в рамки локальной темы, он пишет о своей большой Советской Роди­ не. Ю. Шесталов поднимает свой го­ лос и с большой силой обличает заокеан­ ских «дикарей двадцатого столетия». ...О дикари двадцатого столетья, Вы слышите ли там, за океаном, Как чернокожие кричат под плетью: «Мы тоже люди, мы не обезьяны!» Вы, шулеры, играющие в кости. Деньгами отравлявшие полмира, Вы слышите ли, бледные от злости, Гортанный голос Конго и Алжира? Свободы клич — он слышится повсюду! С отекших ног свои колодки скинут Те, кто дробит урановые руды, И сгинет грозный призрак Хиросимы! Как далеко от Болыпеземельской тун­ дры до Берингова пролива! Там, на Чу­ котском полуострове и Камчатке, живут чукчи, кереки, чуванцы, ительмены, алеуты, эскимосы и эвены. О какой ли­ тературе чукчей можно было говорить в дореволюционные годы? В 1925 году впервые в истории в город Ленина на учебу прибыл чукотский юноша Тывлян- то. Он не умел ни писать, ни читать и плохо разговаривал по-русски. Кто не знает теперь чукотского прозаика Юрия Рытхэу! Его книги изданы в двадцати зарубежных государствах. Стихи Рытхэу опубликованы в рецензируемом сборни­ ке. Рядом с чукотским литератором слы­ шатся свежие, молодые голоса других поэтов — Виктора Кеулькута, Антонины Нымытваль, Владимира Тымнетувге, Ми­ хаила Вальгиргына. На много веков от­ стали от жителей Советской Чукотки ко­ ренные обитатели Аляски — алеуты и эскимосы. Что бы сказали эскимосы на Аляске, в Лабрадоре, в дельте реки Маккензи, если бы их вдруг привезли в школу эскимосских поселков на нашу Чукотку? Они увидели бы с высшим об­ разованием учительниц Серикову и Ай- нану, молодых поэтесс Александру Ла­ рину, Таисию Гухувье и знаменитого охотника-девушку — Героя Социалисти­ ческого Труда Клару Каляну. Вот о та­ ких замечательных чукотских женщи- нах-колхозницах, которым не страшны ни пурга, ни волны в открытом студеном море, и написала стихи поэтесса Алек­ сандра Ларина: ...Наши смелые подруги не уступят и мужчинам. В лютый ветер не отстанут и не скажут, что устанут, А зима придет с бураном — то подруг лишь подзадорит. Сядут в нарты, быстро, чинно: «Догоняйте — эй, мужчины!» В книге «Север поет» большое место занимает поэзия эвенков. Когда я слушаю или читаю стихи на эвенкийском языке, мне всегда невольно вспоминаются мои детские годы в Бар­ гузине, Карловиче поле, где стоял домик Кюхельбекера, эвенкийские предания о «Добром Карличе» и письмо Вильгельма Кюхельбекера камер-юнкеру А. С. Пуш­ кину в Петербург. Мы, баргузинцы, уж как-то твердо уверовали в то, что упоми­ нание в «Памятнике» по тому времени «дикого тунгуза» было ответом «госуда­ реву преступнику», другу Пушкина по лицею, томившемуся в баргузинской ссылке В. Кюхельбекеру. Читателю небезынтересно будет про­ честь стихотворение эвенкийского поэта Алексея Платонова «Пушкину». На язык когда-то «диких тунгузов» переве­ дены сказки Пушкина, «Станционный смотритель», «Дубровский» и «Капитан­ ская дочка». Сын тайги с благодарно­ стью вспоминает светоча русской поэ­ зии и от всех своих сородичей ведет с ним задушевную беседу: Я твой «Памятник» читаю И как будто голос слышу: «Пушкин песни наши знает, Пушкин вместе с нами дышит». Пушкин, Пушкин! В этот миг Посмотри, поэт великий, Погляди, кем стал калмык И тунгус, когда-то дикий!