Сибирские огни, 1962, № 6

тельно тяжело болен. Мы сделаем все, чтобы ему помочь. Я думаю, это в наших руках. И в силах такой замечательной матери, как вы, мадам... лишь был бы здоров ваш сын... Марсель! Доктор взглянул на сестру. Монашка была бледна. — Наша любезная сестрица будет навещать вас... Ибо господь бог учил по­ могать ближнему, не щадя жизни своей... Да поможет вам бог! Подняв глаза на Луизу , монашка тихо сказала: — Да поможет нам бог!.. * * * Оффманы, как и исе другие французы, жиля н а карточный паек. Донашива­ лись довоенные вещи. Денег совсем мало. А ребенку нужны и питание, и пелен­ ки, и уход. Соска была одна, и вторую трудно было приобрести. Бабушка Ж озе­ фина распускала старые вязаные вещи, добавляла шерсти и простых ниток, и из одной кофточки получалось две. Карточная порция молока разбавлялась водой, чтобы хватало на двоих. Сестра-монашка регулярно ходила к Оффманам, выполняла назначения врача. ...Вскоре Алла поправилась. Но она оставалась хрупким, слабым ребенком, много спала. А Марсель рос озорником, крикуном, толстым и здоровым. Когда они, распеленутые, оказывались рядом, Марсель хватал Аллу за волосы, дрался. Бабушка Жозефина смеялась и грозила пальцем: «Ох, уж эти молодые французы!» Жозефина и Луиза звали Аллу — «Наша Арлет». По вечерам бабушка напевала беспокойному Марселю колыбельные песен­ ки. Это были простые и мудрые песни народа, который хотел, чтобы его дети лю­ били свою землю, стали честными и смелыми людьми. Теперь в этих песнях звучал новый смысл. Бабушка пела, и на глаза ее навертывались слезы . Кто знает, когда минет это тяжкое время. Оффманы тщательно скрывали Аллу. В одной и той же коляске, в одина­ ковом облачении вывозили по очереди на улицу то Марселя, то Аллу. Д ля посто­ ронних это во всех случаях был Марсель. — Ребенку, конечно, нужен свежий воздух, но уж не в таком количестве— с утра до вечера, — говорили соседи. Жозефина отвечала: — Воздух — это единственный продукт, который я могу давать вдоволь мо­ ему внуку. Французы смеялись. С Полем бабушка и Луиза были осторожны. Сосед Поль, хоть он и фран­ цуз, уверяет, что немцы обязательно победят. Он кричит «хайль, Гитлер!» громче всех немцев. Он делает все, чтобы выслужиться. Он говорит, что после победы немцы помогут ему открыть лавочку и он будет жить, как король. А чудаки, вроде Оффманов, которые косятся на оккупантов, окажутся в лесу, будут жить там полуголые и питаться желудями. Кто его знает, как оно будет... Во всяком случае, надо быть еще осторожнее с этим Полем. Что-то слиш­ ком уж часто стал он заглядывать в детскую коляску... — У вас очень странный ребенок, мадам ,— гнусил он ,— вчера он выгля­ дел почти вдвое толще, да и волосы у него были светлее. Жозефина дарила Полю взгляд, полный презрения, и отвечала: — Нельзя так близко наклоняться к ребенку... От вас .несет шнапсом, и дитя в будущем может стать алкоголиком. Прошу вас! Поль бросал с нескрываемой ненавистью: — Пусть привыкает к благородному немецкому шнапсу! Ему предстоит быть гражданином великой империи... Хайль, Гитлер! Жозефина заворачивала коляску к крыльцу. Прогулки нужны были Алле, как и всякому ребенку, но они имели еще и другой смысл. Это был единственный способ показывать ее родителям. Евгения видела девочку через проволоку концлагеря, а отец — когда его водили на работу. Шли дни, недели, месяцы. Семья Оффманов вела счет времени на часы. Каждую минуту могла рас­ пахнуться дверь и появиться «человек СС». Кто знает, когда это может случиться? Каждую минуту... * * * Волга... Курск... Днепр... Эти слова приходили в Аянж кружным путем — через Лондон, в сообщени­ ях радио, передававшего сводки Советского Информбюро.