Сибирские огни, 1962, № 6

После той июньской ночи на берегу Немана здоровье уже не возвращалось к Сергею. Он почти ничего не слышал, тупая боль в затылке не проходила ни днем, ни ночью. Это и заставило его, в конце концов, выйти из лесу. Надо где-то отлежать­ ся, набраться сил. Приближалась зима... У самой опушки шел хороший грейдер. На верстовом столбе темнела до­ щечка — «Старые Дороги». На окраине местечка произошла неожиданная встреча. В молодом крестьяни­ не Сергей без труда узнал начальника штаба своего батальона Николая Б ерд ­ никова. — Я перед немцами рук не поднимал,— сказал Бердников. — Я — тож е ,— ответил Никитин. Эти слова имели для обоих глубокий смысл. Старший лейтенант уже несколько недель жил здесь. У него оказались ли­ стовки «От Советского Информбюро», сброшенные ночью нашими самолетами над оккупированной территорией. «Под Москвой враг остановлен» ,— сообщил Бердников. Они встречались еще несколько раз , строили планы, как найти партизан. Немцы выследили Бердникова, поймали, пытали. Он не выдал своего солдата... Сергей определился в батраки к оборотистой бабе-кулачке, которую все звали Лявонихой. Копал огород, работал в поле, пас скотину. Здоровье его опять ухудшилось. Он должен был работать за кусок хлеба, за то, чтобы его не выда­ ли фашистам... Во двор заглядывал немецкий патруль. Хозяйка поспешно выносила «мле­ ко», «яйки», четверть бурякового самогону. Первое время на этом встреча с патрулем заканчивалась. Но с тех пор как появились белорусские партизаны, немцы стали подозрительнее. Взяв продукты, они отправлялись шарить по дому, по клуням. Увидев первый раз Сергея, немцы вскинули автоматы и закричали — «Пар- тизанен?!» «Та що вы, голубчики, племяша моего невзналы? Це ж Михась, сынок се­ стрички Горпины, царство ей небесное! Сиротка, глухонький с малолетства...» — затараторила хозяйка. Немцы слушали, не опуская автоматов. Сергей заметил: не зная языка, они ориентируются по выражению лица, интонациям. Отчаянно жестикулируя, хо­ зяйка начинала рассказывать про свою сестру, про ее детей, молола, что взбре­ дет в голову, изображала: «Михась — бедный, несчастный, глухой...» Успокоив­ шись, немцы уходили' Кулачка захватила колхозную землю, развела на ней целое поместье. Она спекулировала вещами, вымененными за бесценок у голодавших беженцев. Она уже не справлялась со своими многочисленными операциями, ворчала на больного «Михася», которому день ото дня становилось хуже. Однажды хозяйка привела от фельдшерицы молодую девушку. «Расходу­ юсь...—-сказала она Михасю — из-за твоей лени...» Девушку звали Женей. Сначала, если приходилось вместе работать, девушка держалась поодаль. Потом подружились, полюбили друг друга — они были молоды... Узнав, что Ж еня беременна, Лявониха зло поглядела на Сергея: — До первого патруля... Скажу, какой ты мне племянник... Сергей ответил: — Скажи... они тебя похвалят... политрука у себя скрывала... Хозяйка ахнула. У -немцев была строгая директива — политические работ­ ники Красной Армии расстреливаются на месте, без следствия и суда. То же са­ мое полагалось и тем, кто их укрывал... Вскоре снова заявился патруль. Изображая восторг, «тетя» сообщала обер- ефрейтору: «Михасик мой — ожинився! Кралю взял! Скоро маленький будет... Прошу на крестины заходить!» Немцы прониклись к кулачке доверием, и визиты патруля вообще прекра­ тились. В середине сорок третьего неожиданно пришел староста. Сергей и раньше видел этого бородатого, кряжистого мужика с волчьими глазами. Ворюга и бан­ дит, освобожденный из тюрьмы в канун войны, он сразу пригодился немцам. Староста сказал, что нужны люди для работы в Германии, «придется отправить твоих родственников». Хозяйка что-то сказала о малом дитяти и глухоте «Миха­ ся». Бородач ощерился: «Не хочешь всех — можно одного — глухого». ...Сергей и Ж еня с малюткой на руках брели в толпе, которая под охраной