Сибирские огни, 1962, № 6

шумных порогов. Древни пороги, древни их названия. В сочинениях раскольничь­ его протопопа Аввакума, сожженного в 1632 году на костре «за великия на цар­ ский дом хулы», вы читаете такие слова: «Егда приехали к порогу, к самому большому — Падуну, река в том месте шириною с версту, три залавка через всю реку зело круты, не воротами хто попловет ино в щепы изломает». Вот он, наш Падун. Попал в старинное сочинение. Братск интересен прошлым. Недалеко от народного суда стоит бревенчатое строение цвета темной терра­ коты. На нем доска, укрепленная еще при царе: «Сторожевая башня, уцелевшая от Братского острога, основанного в 1631 году». Жители убеждены, что доска эта лжесвидетельствует. Где-то сказано, по их словам, что в 1631 году Братск был заложен не здесь, а в другом месте. Вас увлекает идея «отскоблить» истину. Заводится следственное «дело» о башне. Через несколько месяцев научная фундаментальная библиотека ИГУ знакомит вас с «Росписью землям, в которые посланы из Енисейского острога служилые люди с указанием их количества». Загадку разгадывает такая запись: «В прошлом во 138-м году послано в Брацкую землицу приводить и умирить брацких людей под государеву высокую руку и для укрепления и шатости острогу ставить с атаманом с Максимом Перфирьевым да з десятником Семейкою Родюко- вым енисейских старых служилых людей 30 человек». 138 год — это 1631 . Острог тогда рубили на Падуне, а здесь, где сейчас сто­ ит башня с доской, застучал русский топор только в 1654 году. Вы спешите поделиться с Левкой Шахтаном своими «открытиями». Но он взрывается, как пироксилиновая шашка. «Надо смотреть вперед, а не назад, не в прошлое, а в будущее». «Не заняться ли тебе поисками праха Иннокентия 2-го. Сей знатный поп закопан на другом берегу Ангары против Братска — не очень- то далеко от народного суда». Позже приходит новое письмо, уже сдержанное, ободряющее. Оказывается, иркутский комсомол, и даже всесоюзный, и даже мировой, пристально следит за «кипенью энтузиазма» в Братске. Какой-то академик сказал, что А нгара—это бесценный дар природы. На скальном ангарском дне будет поставлена череда плотин — созвездье гидростанций. Или по-другому —• Большой Ангарострой. Но вот преогорчительное известие: строительство Большого Ангаростроя откладывается до подходящего момента. Когда же этот момент наступит? Через год, через пять лет, через пятнад­ цать? Пыл энергетической пропаганды заметно охладевает. Появляются другие увлечения. Проходят годы, десятилетия. Вы родились на Ангаре, росли на Ангаре, факультет права, в котором вы учились, помещался в бывшем губернаторском доме и глядел окнами на Ангару. Первые шаги на лыж ах , первые шаги на трудовом поприще... Ангара, Ангара. По радио звучат стихи ленинградского поэта: Ты меня укачала, Но не вихрем, не ветром, А красой величавой И богатством несметным... И так как стихи эти об Ангаре — поэт становится в ваших глазах едва ли не гением, а создание его — настоящим перлом. Все, что пишут о «богатстве несметном» вашей любимицы, о стройках на ее берегах, вы читаете с примерной исправностью—ни утомление, ни болезнь, ни недосуг здесь не помеха. И вдруг известие — последнее перекрытие... Каменная зубчатка Падуна на­ всегда уходит под воду... 9- «Сибирские огни» № 6.