Сибирские огни, 1962, № 6

Фроси, ищя укрытия от грозы, какой представилось ему все это природ­ ное явление... Фрося боялась крыс до ужаса , до судорог, до истерики. Ей показалось, что Генка притащил в дом крысу. Она пронзительно крикну­ ла и уже, зверея от этого страха и чувствуя, что Генка стал как бы скопи­ щем всех ее несчастий, мстя ему за все, не владея собой совершенно, схватила кочергу, стоявшую возле печки, и стала бить Генку. «A-а! Гада кусок! Ты у меня потанцуешь! Отца убили! Отца убили, гад!» Крик Фроси всполошил соседей. Вихрова побледнела и кинулась к Луниной. Ей не нужно было объяснять, что надо делать. Видя, что обезу­ мевшая Фрося опять подняла кочергу, Вихрова кинулась между сыном и матерью, ловя в воздухе занесенное орудие. Зина схватила Фросю сза ­ ди, и обе женщины стиснули ее и обезоружили. Взгляды Вихровой и Зины встретились. «Что с ней?» — крикнула Вихрова, сквозь крик и плач Фроси. — «Похоронная!» — сказала Зина, кивнув головой на конверт, упавший на пол, и яркие белые листы бумаги, кинутые на комод. Вихров, секундой позже, тоже вбежал в комнату. Р а зж а л судорожно сжатые на воротнике Генки пальцы Фроси и покачал осуждающе голо­ вою: «Ну, разве можно так! Ведь так и убить недолго!» — Убью! — крикнула Фрося, словно в Генке была причина и голод­ ных военных лет, и ее опасения за будущее, и ее тревоги за мужа, и ее тоски, и ее ненависти к немцам, которые настигли-таки Лунина на под­ ступах... на подступах... на подступах... Но Генки уж е не было в комнате. Простучали его скачки по высокой лестнице, протопал он по тротуару в две доски, что вел к калитке, хлопну­ ла калитка и — все замолкло. У Фроси началась истерика. Она выла, и била себя по лицу, и кида­ лась на стену. И кричала Вихрову: «Отсиделся, гад, в тылу! Тебя-то не убили на подступах!» Почему-то это слово было особенно горько, почему- то оно очень уж поразило Фросино воображение и вздымало в ней все но­ вую и новую горечь. Ее удерживали, а она металась по комнате, таща за собой всех. Перепуганная Зойка тож е ревела в кровати, а потом спрята­ лась под одеяло: «Ма-а! Ма-а!» — Уйди, гад! — кричала Вихрову Фрося. — Убью! Твою пулю мой мужик на себя принял! Твою! Вихров посерел. Фрося ударила его по самому больному месту. При мысли о том, что его не взяли на фронт, он всегда чувствовал сильное уяз ­ вление и какую-то обезволивающую неловкость: словно он и не мужчи­ на, что просидел в тылу всю войну! А Фрося все выкрикивала то, что на­ копилось, набрякло у нее на душе... — Д а замолчите вы! — кричала и Вихрова. — Детей постыдитесь! Вдруг Зина отстранила Вихровых от Фроси. Стала перед ней вплот­ ную. И наотмашь ударила ее сначала по одной, потом — по другой щеке. Красивое лицо ее исказилось. «Как она может?» — с отвращением подумал Вихров. Фрося замолчала . Безобразный крик ее умолк. Она осмысленными глазами поглядела на Зину и с каким-то недоумением и покорностью ска­ зала: «Больно! Зина!» А Зина тотчас ж е обняла ее, погладила по взлохма­ ченной голове и подвела к Зойке, и показала кивком Фросе на дочку. Вынула Зойку из кроватки. Зойка потянулась к матери. И слезы застру­ ились по щекам Фроси. Но это уже были другие слезы: слезы тоже бывают разные, даж е если они текут из одних глаз... Зина обернулась к Вихровой: — Если вас не затруднит, посидите с ней минут десять, пожалуйста! Теперь уже все будет по-другому! — она усмехнулась какой-то задумчи­