Сибирские огни, 1962, № 6

его ласк , и чувствуя, что любовь к нему вырастает так, что уже не может вместиться в ней, в ее существе. «И пусть будет мальчишка! Такой, как ты!» Но он ответил очень тихо, как те заветные слова, которые он часто произносил ей на ухо и которые в устах других казались бы ругательства­ ми: «На другой год, Зиночка! Побудем еще немного вдвоем!» «К ак ты скажешь!» — покорно ответила Зина тогда. Зина скрежещет зубами. Проклятье!... Они хотели быть вдвоем, только вдвоем. В целом свете вдвоем! Никак не могли насытиться л а с ­ ками! Только вдвоем? Н а , вот тебе — теперь ты одна, одна в целом све­ те. И нет больше Мишки, Мишки-Медведя. И нет маленького Мишки, Мишки-медвежонка, который сейчас бы сказал: «Мама! Не плачь, мама!» О-о-о! Руки бы наложить на себя!.. ...Обеспокоенная Фрося давно стучится в дверь и в окна к Зине. —...A-а! Это ты, Фрося! — говорит Зина тусклым, каким-то не своим голосом. Фрося ужасается ее виду, — да Зина ли это? — Слышала, Зиночка?! Увидев разбитый репродуктор, дребезжащий теперь как Фросин громкоговоритель с барахолки, Фрося осторожно поднимает его, выклю ­ чает и ставит на прежнее место. — Слышала! — говорит Зина прежним голосом. Точно на чужую, она глядит на себя в зеркало , проводит по растрепавшейся голове непо­ слушными руками и, заметив, что она стоит перед Фросей в разорванной сорочке, ищет глазами свой джемпер и с трудом, чувствуя глухую тяж е ­ лую ломоту во всем теле, натягивает его на себя. Сначала Фрося подумала, что Зина пьяна, а потом чутьем угадала , что случилось с Зиной. «В зеркало погляделась! — отметила она обрадо­ ванно. — Ну, значит, все уже прошло!» — А наш Фуфырь, — сказала она, ж елая назвать председателя мест­ кома как Зина, но забыв мудрое имя, — чуть все дело не испортил! Мы радио послушали и все побросали — ну до работы ли тут, и кто осудит! — все в таком же настроении. А он становится посредине операционного зала и- говорит: — Товарищи! Все остаются на своих постах, впредь до особого распоряжения! Ну тут даже Валька не выдержала и кричит: — Сухарь вы! Сухарь! Пошли товарищи, на улицу! А тут звонок — все на площадь! Вот я за тобой и зашла! — Фуфырь... Валька, —произносит Зина, точно больная, не сразу по­ нимая, о чем говорит ей Фрося, возбужденная до предела. Наконец, взор ее немного проясняется — жизнь вновь захлестывает ее своими волнами. 2 Опять вольная воля осеняет своей благосклонностью Генку. Едва директор школы произнес то заветное слово, которое было се­ годня у всех на устах, как Генка заорал: «Ур-р-а-а!» Вслед за Генкой з а ­ верещали его однокашники, радуясь возможности покричать. А потом, вразброд, громыхнули мальчики старших классов. А потом зашумела вся школа. Старшие начали строиться, чтобы идти на площадь организован­ но, а младшие были распущены по домам, хотя Прошин и сказал , что они достаточно распущены и в школе. Преподаватели стали было пристра­ иваться к классам, но Вихров сказал возбужденно: Николай Михайлович! Пусть они идут под командой десятиклас­ сников! Абитуриенты же! Что мы опекать будем до свадьбы, что ли? И директор, человек строгих правил, которого и можно было бы н а ­ звать кое-когда чиновником, хотя это очень бранное слово, вдруг сказал: — А что, в самом деле! Пошли по-студенчески!