Сибирские огни, 1962, № 6

Что-то тлело там, внизу, на глубине семидесяти пяти метров, источая едкий дым, от которого першило в горле и слезились глаза... Иван Николаевич сидел один в своей просторной квартире. Жена его — лектор крайкома — по вечерам была занята четыре р а ­ з а в неделю. У нее тоже партийный билет! А партия нагружает работой всех коммунистов, пока они на ногах! Иван Николаевич не любил бывать дома в эти вечера. Н е то, чтобы он скучал по своей Ирине, он уж е вышел из того возраста и из того влюбленного состояния, когда муж, ожидая с нетерпением свою милую жену, вздрагивает от малейшего шума, от к аж ­ дого стука и шороха. Ж ена была ему хорошим товарищем, и с ней было удобнее и покойнее. Но квартира, ее стены, ее вещи, ее двери и окна, и все знакомое расположение комнат, с тех пор, к ак в первые ж е дни войны сын Ванечка ушел в армию добровольцем и сгинул где-то в каком-то ок­ ружении под Киевом или под Харьковом, будили в нем тоску и ненужные воспоминания, которые лишали Ивана Николаевича воли к жизни. Все, все хранило здесь следы Ванечки, помнило его шаги и голос, движения и лицо. Оказываясь дома один, Иван Николаевич закрывал все двери и, слов­ но заключенный, сидел в кабинете до самого прихода жены. Светился глазок радиоприемника. Новости следовали через каждые полчаса. Музыка и новости... Но­ вости и музыка... Недавно позвонили из радиокомитета, предупредили, что ждут чрез­ вычайного сообщения. Сообщение оказалось действительно чрезвычайным. ... Гитлер перехитрил Генку: он покончил с собой... Он ушел от пет­ ли, хотя не ушел от суда народов... Войне — конец. Ясно и слепому. — Размышлял Иван Николаевич — Значит — новая пятилетка, новый план. Э-х! Вот бы включили в титуль­ ный список строительства объект, который всегда был у Дементьева пе­ ред глазами: Плюснинку и Чердымовку! Засыпать бы их, заключить в трубы, а сверху — разбить бы сады! И потянулось бы Садовое кольцо по всему городу — от реки к вокзалу и от вокзала — к реке, и зашумела бы зелень листвы на месте этих вонючих луж ... Надо бы взглянуть на ге­ неральный план реконструкции и развития города. Конечно, малость он и устарел, ну да ничего — подновим теперь! Оно, конечно... на государст­ венный бюджет в этом деле рассчитывать не приходится. Пол-Украины сожжено, вся Белоруссия лежит в пепелище, многострадальная Россия лежит истоптанная и опаленная чуть не на треть. Не надо быть семи пя­ дей во лбу, чтобы понять — все средства пойдут в первую голову туда. А новые друзья? Рука друга никогда и никому не была в тягость — будет она протянута и туда! Н-да!.. А может быть, на месте резервы изыщем? Общественность привлечем, а? А ведь надо жилищный фонд ремонтиро­ вать, топливное хозяйство налаживать заново — все износилось, улицы приводить в порядок, мостовые, площади... Охо-хо!.. Сколько грунта на­ до вынуть и перебросить? Сколько балласта надо, чтобы засыпать эти проклятые «две дыры»? Сколько машин и сколько ездок надо? Откуда взять балласт? У заводов помощи попросить — для своего же города! Вон ведь какие-то глупые сопочки стоят, точно прыщи на гладкой коже. Срыть бы их. Д а землю в эти овраги и отвезти, а? В Плюснинку и Черды­ мовку... Зеленый глазок радиоприемника щурится и раскрывается, щурится и раскрывается, точно у кота, который нежится в тепле. Вдруг он подмигивает Ивану Николаевичу: «Ишь ты! Удумал тоже чего!» «А что? — спрашивает Иван Николаевич. — А запросто!»