Сибирские огни, 1962, № 5
гий белокурый Петр Минин, писарь Кувшинников тоже прибежал. Вот и Васька Егоров, что строил эту батарею. Отрядом командует прапорщик Николай Можайский, знакомый... Прямо под ядрами они стали исправ лять батарею. Гаврилов тоже возится с ними. А у него рука в крови. И вот уже один из татар приладил пушку, приложился и бьет по вра гу. И еще одна пушка наша исправлена. — Ур-ра! — кричит, поднимая саблю, Гаврилов. — Ур-ра-а-аэ...— подхватывают на батарее живые и полумертвые. Но снова вспыхивает английский борт. Опять все ложатся. Только Гаврилов с искривленным лицом, надсеченным осколком кам ня от виска к подбородку, не гнется, не прячется, стоит с саблей наголо в здоровой руке. По тропе сбегает молоденький юнкер. — Генерал приказал заклепать орудия, спустить гюйс и перенести все в город... Оставляйте и уходите. Довольно! Прибегают люди, это стрелки из резервной партии. Они поднимают убитых, берут раненых... Снова летят ядра. Гаврилов и юнкер не прячутся, как бы вызывая друг друга гордо стоять. — Пошел гюйс! — кричит Гаврилов. Алешка перебирает снасть. — Хур-ра! — вдруг гремит на английском фрегате дружный торже ствующий крик сотни глоток. Они торжествуют! «Да, батареи нашей уж нет... Все! Снесли ее! Враг орет! Побили нас!» — Гаврилов заклепывает последний ствол. Маркешка помогает ему. — Маркешка, уматывай отсюда живей,— кричит Бердышев. Новый залп врага. Упал Гаврилов. — Хура! Хура! — снова по вражеским судам покатился победный крик. Рады, что сразили этого отважного офицера с саблей в руке. Англичане бегут толпой к другому борту, качаются, как на качелях, жерла пушек поднимаются выше, ядра летят через сопки, в город, даль ше, чем можно! Маркешка, перескакивая через сбитые пушки, спускается в тайгу, в чащу родную... Кругом убитые... Ядро свистит над головой... Маркешка догоняет стрелков. — С имя бы сойтись вплотную,—•говорит он,— посмотреть, что за народ. Сзади стихло. Английский фрегат исполнил, что хотел. А по тайге не сут убитых и раненых. Часть стрелков залегла на случай, если пойдет де сант. Теперь слышно, какая пальба идет у Красного Яра, у кладбища, справа от Маркешки, возвращающегося в город. Туда пароход отвел тоже два фрегата, и они садят по нашей батарее. Что там? Земля перепахана уж, наверно. Но вот через Ковш стала бить по вражеским фрегатам «Ав рора». Гаврилов тяжело ранен. Вот и его уж несут... — Эй, не зевать! — вдруг тихо, но грубо крикнул он на Маркешку. Это приободрило Хабарова. Оказывается, порядок еще был и началь ство не померло, требовало. Значит, не все пропало. Гаврилов, видно, бу дет жить. Шлюпка ждала оставшихся в живых солдат первой батареи. Пере правились через Ковш. «Аврора» палила все чаще, дружно, гулко, и борт у нее пылал как у английского фрегата. Это была сила нешуточная, а рядом с ней грохотала батарея Максутова-старшего, И стрельба у Красного Яра все усили валась.
Made with FlippingBook
RkJQdWJsaXNoZXIy MTY3OTQ2