Сибирские огни, 1962, № 5

«в облаках». Как это чаще бывает в жиз­ ни, он с ней просто... столкнулся «носом к носу» на трудных северных путях-до­ рогах. И вполне естественно, что «вбли­ зи» Романтика выглядит иначе, чем в некоторых книгах. Более того, вид у нее совсем не «респектабельный»: «натру­ женные ноги, твердые мозоли на ру­ ках...» Упряжка пробирается «по гребню, ост­ рому, как нож, загремишь отсюда вверх тормашкой — и костей своих не собе­ решь»; «холод, пробираясь под кухлян­ ку, шарит жесткой лапой по спине»; «ки­ дает на откосах в липкий жар и судорож­ ную дрожь», — при таких обстоятель­ ствах «состоялась» встреча героя с Ро­ мантикой («Долгожданная встреча»). Заметим, что сами по себе все эти дета­ ли и описания точны и достоверны, они хорошо передают реальный характер лишений и невзгод, испытываемых людь­ ми на Севере. Но поэт не пугает читате­ ля. Юмористическая окраска жизнен­ ных ситуаций и деталей, добрая шутка, ирония героя над самим собой — все это снимает излишнюю напряженность поэ­ тического рассказа. И это характерно для художественной манеры В. Серге­ ева. Открывающее сборник стихотворение «Суровый край» начинается такими строками: Д а , здесь действительно трудней Тем, что к родным дорога дальняя, Зима длинней и холодней, Скудней услуги коммунальные, Тем, что сюда с материка Путей железных не проложено, И тем, о чем стихов пока Еще поэтами не сложено. В чем несомненное поэтическое свое­ образие этого стихотворного куска? Ра­ зумеется, не в сухом перечислении труд­ ностей. Это .звучит, пожалуй, даже про­ заично. Ничего нет особенного и в лука­ во-ироническом двустишии: «и тем, о чем стихов пока еще поэтами не сложе­ но». Но сплав всех этих строк и возни­ кающий за ними образ лирического ге­ роя, с мужественной простотой принима­ ющего любые трудности, рождают здесь поэзию. В жизненном факте, явлении по­ эт стремится постичь глубинную его суть, в облике героя подчеркнуть то су­ щественное, что характеризует его как человека труда. ...Пастух находит за кочкой позабы­ тую с вечера гимнастерку — Ее самец, отбившийся от стада, Всю изжевал — олени любят соль. Ни одного слова здесь, казалось бы, о человеке, но... как много сказано о нем! Герой В. Сергеева — «человек, а не железо», и, чтобы защитить эту иногда забываемую истину, поэт в некоторых стихах умышленно снижает поэтический образ. И если герою «сегодня до заре­ зу нужна любовь», то любовь эта, на первый взгляд, кажется довольно непри­ тязательной: Любовь с житейской простотою, С расспросами о пустяках, С предпраздничною суетою, С заштопанным чулком в руках. Иногда такое снижение лирического образа полемически заострено: О, как нужны сегодня мне Наперекор зиме-злодейке Весна, прогулки при луне И даж е вздохи на скамейке. Умышленное снижение поэтического образа преследует, впрочем, не только полемические цели, оно вполне оправда­ но, так как придает облику лирического героя психологическую достоверность: человек, породнившийся с испытаниями и лишениями, по-особому ценит даже са­ мые простые и безыскусственные радо­ сти жизни. И все же подобная манера поэтическо­ го письма имеет свою теневую сторону. Снижение образа возможно лишь до определенных пределов, за которыми по­ эту начинает угрожать мелкотемье. В стихотворении «Война с соседом» поэт показывает отнюдь не положительные человеческие качества, а если они прямо и не защищаются, то вполне допускают­ ся автором как т о ж е якобы свойствен­ ные человеку. Но ведь поднимать на щит поэзии благородные и естественные человеческие чувства, ничуть не опош­ ляя их, — это одно; всеядность же, все- приемлемость и оправдание л ю б ы х эмоциональных движений человека — это совсем другое. В стихотворении «Война с соседом» автор обстоятельно «живописует» все перипетии типично мещанской склоки двух соседей; обе «во­ юющие стороны» пишут друг на друга жалобы «листок за листком», строчат заявления «в газету, в нарсуд, в жил- кбнтору, в местком», подстраивают все­ возможные каверзы, обзываются всяче­ скими непотребными словами и т. д. И вся эта «баталия» понадобилась автору, оказывается, для того, чтобы вывести такую, с позволения сказать, «лириче­ скую формулу»: Гораздо приятнее быть человеком, А не собакой и не свиньей До смешного пустая дидактичность по­ добной «сентенции» явилась следствием того, что автор, увлекшись апологией и «живописанием» различных человече­ ских чувств, забыл, как ни странно, ч е- л о в е к а, того человека, который до сих пор был его положительным героем. Можно было бы отметить и другие недостатки стихов В. Сергеева — при­ близительные рифмы, стершиеся словес­ ные образы, описательность и многосло­ вие, композиционная несобранность в стихах «На центральной усадьбе», «О