Сибирские огни, 1962, № 5

И снова мерещился Дашухин натиск, своя молчаливая подавленность, свой позор, и опять обида трясла ее. На мосту окунулись в теплые ветряные струи, гулявшие тут и доно­ сившие снизу едкий запах мазута, тревожный свист поездов, вольный, волнующий дух дальних путей. Обессилев внезапно, Полина привалилась к проволочной сетке. И глядя на белые рельсы, летящие в небо, на зеле­ ное облако рощи, вспомнила вдруг и сказала Кныреву: — Отпуск я на август просила. Не знаю, дадут ли? Поеду с ребята ми в деревню, к брату. И едва представился поезд и стук колес под ногами, и две головенки з окне, за которым кружат леса, стада и деревни, как безобразная сцен» з цехе, и ядовитый прищур из-под челки, и все терзанья из-за невысказан­ ной обиды отодвинулись, измельчали, истаяли в летевшем и тут тополи­ ном пуху. Она повернулась к Леше, чувствуя, как ветреное тепло качает ^е, отчего становится все покойнее: — А я, верно, года три уже грибов не собирала. Кнырев сочувственно вглядывался: — Интересная ты, Полина. Я помню, еще мальчишкой был...— Оа вдруг положил ладонь на ее руку, державшуюся за сетку.— Забудь ты этой шалаве! Не стоит того. Полина обвела его взглядом: — А мне это все — до лампочки! Голубые, в светлых ресницах, глаза странно присмирели, став неожи аанно беззащитными. Улыбнувшись, Полина отвернулась и медленно пошла по мосту. Была было что-то хорошее у них с Лешей! — Полин! — Да... А в воскресенье уйду с ребятишками в рощу! Тонька — тот, }наешь, лентяй, на руки будет проситься, вперед забегать, в лицо загля­ дывать: «На!». А Наташа сама побежит, да еще вприпрыжку, да на но­ сочках! — и тихо засмеялась, вообразив, как нет-нет, да и ткнется ост­ реньким плечиком девочка ей в бедро: «Я твой маленький чевелечек, а ты «ой большой чевелечек, договорились?..» Пух над мостом летел и летел, словно легкий пушистый снег, но ае вниз, а все вверх и вверх. И улица вокруг, и дома, деревья и составы на путях, белостволая ро­ ща и люди виделись сквозь этот пух зыбко, весело, наполняя радостью и теплом.