Сибирские огни, 1962, № 5

Каковы бы ни были неожиданности, ничто не может развеять ощуще­ ния успеха. Совершен сплав, небывалый подвиг! В русской истории это запишется. Но как встретит Путятин! Муравьев знал, что Путятин — дружок и ставленник Нессельроде. Этот Ефимий Васильевич хитрый, до мозга ко­ стей консервативный человек, англоман. Качества опасные. Упрется, по­ жалуй. К тому же еще и посол... Как взять такого зверя? Он свалится на Путятина, как снег на голову, и будет действовать быстро, энергично, но осторожно, высказывая при этом глубокое уваже­ ние и отдавая должное значению его экспедиции в Японию... В Хади во­ обще следует сделать все быстро и сразу же возвращаться в Де-Кастри, потом идти в лиман и дальше на устье Амура в Николаевский пост, где предстоит свидание с Невельским. А потом — в Аян и в Иркутск: посы­ лать рапорты в Петербург. Это, может быть, самое важное. Не так важно дело, как важно, каково оно на бумаге. ...Паровая шхуна «Восток» великолепно снаряжена всем, что необхо­ димо для плавания: вина, живность, консервы. Все это из запасов, до­ ставленных сплавом. Небольшие, но вполне современные пушки пристре­ ляны. Римский-Корсаков, наломал на Сахалине превосходного угля. Ка­ кие богатства! Сегодня утром оставили там десять матросов во главе с мичманом Савичем заготовлять уголь впрок. — Имея под боком такие угольные ломки, — говорит капитан, — могу держать пары. — Светлое лицо Воина Андреевича улыбается, и го­ лубые глаза смотрят радостно. Он помнит обещание, данное Геннадию Ивановичу. — Побережье у гавани так же сурово, как здесь, — говорит он. — Но дальше, к югу, природа совершенно меняется, страна производит впе­ чатление цветущей, и земля повсюду плодородна. Геннадий Иванович очень основательно развивает мысль о том, что там должны быть лучшие наши порты. Постоянные упоминания Геннадия Ивановича резали ухо Муравье­ ву. Но иногда в голову закрадывалась мысль — не прав ли Невельской в самом деле, не на юг ли пора двинуться? Камчатка далека, как мы с ней выпутаемся из беды? Да, Невельской, быть может, прав, но генерал от этого испытывал лишь досаду. А вот план войны, предложенный Невельским, никуда не годен. Н а­ деяться надо не на сопки и болота, а на богатырскую нашу силу. Кровь прольется? Но лес рубят — щепки летят. Зачем же войска готовили, ар­ тиллерию? Сюда шли, чтобы действовать, а не прятаться в лесах. Мы не исследователи, а солдаты. Рассуждения Невельского — мрак. Он не Кутузов, чтобы сметь так рассуждать. ...В Татарском проливе погожие дни редки. По целым неделям на мо­ ре стоит туман и частые штормовые ветры. Николай Николаевич недолго любовался побережьем. Подул ветер, похолодало. Туман закутал разлоги между сопок, а вскоре закрыл и весь берег. Шхуна стала отходить от него. Машина ровно стучала, напоминая о том, что и без попутного ветра судно надежно идет, не сбавляя ход. На другой день входили в Императорскую гавань. Низкие каменные стены ее обступили судно. В предвечерней тишине гулко отдавался шум винта и стук машины. Верхняя кромка леса на скалах походила на неровный частокол, и такой же частокол, но вверх ногами, змеился под скалами в темно-зеленой воде, на волне, бежавшей от винта.