Сибирские огни, 1962, № 4

Пароход стоит на протоке, ведущей в озеро Кизи. Всюду снуют лодки... Слышно, где-то играет горн. Пароход дал приветственный гудок, по­ дошел и взял баркас на буксир, повел его в протоку. Под шляпкой видно улыбающееся лицо Софьи Климентьевны. Через час генерал со своими ближайшими помощниками — Корсако­ вым, Казакевичем, Невельским, инженером и адъютантом съехал на бе­ рег для осмотра места. Поднялись на холм. — Здесь будет батарея! — сказал Муравьев. Он стал давать ука­ зания. Сверху видно, как одна за другой прибывают баржи, и пароход вво­ дит их в протоку, ставит в назначенные места... На другой день Мариинский пост стал неузнаваем. Со всех сторон холма — и на протоке, и на реке — стоят суда. На берегу разбит лагерь. С барж солдаты на руках по трапам стаскивают орудия и затягива­ ют их лошадьми на вершину холма. Делается обширная вырубка — че­ ловек пятьдесят солдат и казаков валят лесины. На холме, на островах забелели рубахи косарей, идет заготовка сена на зиму. Выгружаются конные казаки. С другой баржи с предосторожностя­ ми, мягко катят бочата с порохом. Рядом сгружают муку. К Невельскому подошел урядник Пестряков: — Требуют с меня и того, и другого, Геннадий Иванович, а где я возьму, уж сегодня два раза по морде получил от офицеров. Давно этого не бывало! ...После двухдневного отдыха отряды пеших забайкальских казаков на лодках переправлены были через озеро Кизи. Конные казаки шли на баржах, которые тянул пароход «Аргунь». Перевалив озеро, войска выса­ дились и на другой день двинулись в Де-Кастри. — Паря, теперь нас на корабль и на Камчатку. Никогда по морю не плавал, — приговаривал Алексей Бердышев, шагая подле приятеля свое­ го Маркешки. Оба они произведены в унтеры и поэтому шагают рядом. А то Маркешке всегда приходилось идти в последнем ряду. Конные казаки спешились, прорубают дорогу топорами, чтобы можно было провезти артиллерию. Конница останется здесь, а пехота будет от­ правлена на Камчатку. Зашагали просекой. — Кто-то тут уж рубил, старался! Вокруг тайга. На душе у Маркешки спокойно. И люди стали как лю­ ди; заглушенные и безмолвные на баржах, теперь ожили. Солдаты поднимаются по склонам сопки. Ноги тонут во мхах. Вокруг теснятся низкие стволы берез и лиственниц. У вершины лес стал редеть, и вдали открылась яркая, серебрившаяся синь. Пахнуло свежестью, и Маркешке показалось, что в душу его повеяло чем-то таким, чего он отродясь не испытывал. Никогда не видел он такого огромного синего простора. — Сине море! — воскликнул Алешка Бердышев. Солдаты оживились. Они быстро поднимались на перевал и, забывая про усталость, в молчании замирали, всматривались вдаль. По этому мо­ рю предстояло им идти в далекое плавание. Все новые и новые' отряды взбегали на вершину. Слышно было лишь позванивание котелков да тяжелое дыхание. Среди белых берез тесни­ лись красные опаленные солнцем и заеденные мошкой лица. Полуукрытые белым тряпьем глаза солдат устремлялись вдаль, к морю, о котором с детства слышал каждый. Да, это было море. Казалось, оно набухло, поднялось... И радостно, и страшновато, как подумаешь, что плыть по нему.