Сибирские огни, 1962, № 4

ры и урядники настрого запретили ее петь, и потому самому Пешкову грозили разбить всю морду, если он затеет еще что-либо подобное. «Ты весь пеший батальон срамишь! И родную станицу нашу позо­ ришь! Как тебе не стыдно!» — корил его Скобельцин. . Ждали неприятностей и обдумывали, как лучше их избежать. «Песни складывал и попался! Однако, не тюрьма ли за это?» — по­ тихоньку говорили между собой казаки, не знавшие прежде Пешкова. Те­ перь, едва Пешков открывал рот, все умолкали. — Если муньчжура разбили, то с англичанкой и делать нечего!—- заметил урядник Скобельцин, двоюродный брат станичного атамана в Усть-Стрелке. — Ну-у! Англичане без силы! Много ли их! — подтвердил русый по­ жилой казак Балябин с хитрым, улыбающимся лицом в рябинках. — У них машины! — засомневался было Маркешка. — Кто это сказал? — строго спросил Скобельцин. — Что значит ма­ шины? Вот русская сила! — похлопывал он по шашке. — Да еще кулак ни штык! Разобьем! — Расплющим! — подтвердил подвыпивший Алексей Бердышев. Общее хвастовство и на него подействовало. Только Пешков молчал угрюмо. Устье Хунгари прошли, не задерживаясь. Депутация хунгарских стариков на лодках под парусами разыскала и* догнала баркас генерала. Муравьев принял гольдов, разговаривал ласко­ во, но баркаса не остановил. Старики привезли подарки — рыбу и просили оставить пост на Хун­ гари, уверяли, что русским выгодно тут жить, удобно возить грузы на мо­ ре по речкам. — Если бы у нас жили русские, то мы получали бы за работу му­ ку, — говорили они, — и маньчжуры нас не трогали бы, мы не платили бы им... Ведь они боятся теперь притеснять гиляков. «Не Невельской ли подучил гольдов? Это он добивается занять все устья рек». Стариков отдарили и отпустили... Между прочим, и они памянули, что в Хади перемерло много народа. Муравьев чувствовал, что там произошло что-то очень неладное. «Интриги тут развели!» — с возмущением думал Муравьев, когда Разградский пытался винить Буссэ... _ Муравьев озабочен. Могут раздуть, скомпрометировать все. Дойдет до врагов, до Нессельроде! ...А суда все плывут и плывут. Ночью по-прежнему стоят на якорях. Вот уж и видна деревня Бельго. Губернатор со свитой и с Удогой перешел на катер. Удога увидел своих. Дедушка Падека стоял с маленькой Ангои, до­ черью Удоги. Муравьев уж знал, что несколько лет тому назад была оспа, что мать и жена Удоги умерли, а сам он переселился сюда, основал здесь новое стойбище. Суда стали приставать к берегу. Муравьев со свитом сошел на пески. Старики поднесли ему лосиное мясо, шкурки соболей, берестяные туеса с икрой. _ _ Муравьев пошел с Удогой посмотреть, как он живет. Генерал пода­ рил маленькой Анге серебряную ложку, вилку и ножик, ожерелье и се­ режки. Он брал ее на руки. Он целовал гольдских детей, ходил из дома ш дом. Все вставали перед ним на колени.