Сибирские огни, 1962, № 4

Спустились вниз, искали место, где удобнее забивать сваи для при­ чалов. Петров в душе не совсем согласен с Невельским. Ему хотелось, что­ бы его пост выглядел понаряднее и поопрятнее. Он тоже горд и не желает угодничать зря, да для разных безделиц не было ни средств, ни людей. Однако кое-что Хотелось показать в лучшем виде. — А как, Геннадий Иванович, крыльцо бы к часовне? Что же, гене­ рал будет ногу поднимать, если захочет зайти помолиться? Когда-то в Иркутске Невельской слыхал, что Муравьев не верит в бога. Сам Невельской был верующим человеком. — Крышей часовню покройте. А крыльца строить не будем. Прежде всего причал и лестница, чтобы людям было удобно подниматься. И хо­ рошо, что людей поставили на росчисть и на огород. А кто молиться за ­ хочет, для того порог в вашей часовне невысок, и генерал перелезет! — А может быть, все-таки, какую-нибудь арку соорудить, Геннадий Иванович? — полушутя спросил Петров.— А то разгневается на нас Ни­ колай Николаевич. — Бог знает! Мало ли какая дурь им в голову в палатах взойдет. А зачем нам с вами арками заниматься, когда люди мрут с голоду. Бог с ними! Лестницу на крутой берег, ну перила сделайте, да уж не напоказ, а чтоб в самом деле были крепкими, чтоб люди могли подниматься. Для ваших женщин пригодится, а то сколько им, бедным, сил приходится тра­ тить, по вашей тропе карабкаясь... В госпитале Невельской обедал с цинготниками, объявил, что олени пригнаны на убой для поддержания здоровья команды. Пошли в амбар, смотрели семена, запасы продовольствия. Ходили на скотник. Остаток дня ушел на осмотр лодок. Вечером Невельской разговаривал с матросами и казаками, выслу­ шивал их жалобы, объяснял, зачем нужен Амур, раскладывал карту, тол­ ковал, почему может быть война. Сходили к молодым. Недавно сыграли две свадьбы. В семейной казарме Невельской поздравил рожениц, дал им подарки. Трое младенцев родились за весну. «У них тут куча ребятишек и мал мала меньше,— думал капитан, сидя вечером в гостях.— Но у Петрова молоко есть...» Пиликала скрипка, гремел бубен. Женщины и девицы пели и плясали. Чуть свет явился Чумбока. — А, брат, давно не видались! Чумбока сияет. Он одет по-гольдски: в расшитом халате и берестяной шляпе. Невельской впервые ехал вверх по Амуру. Все эти годы посылал туда офицеров, представлял, что там делается, но никогда не разрешал себе -радости и удовольствия побывать самому. Но вот теперь дело требовало от него поездки в верховья. Вскоре два малых суденышка отвалили от берега. — Брат мой Удога теперь живет не в Онда, как раньше, он теперь живет в Бельго,— говорил Чумбока.— Мы зайдем с тобой к брату, вот он самый хороший проводник. Обязательно возьми его. Он лучше меня фар­ ватер знает... А солнце поднималось, становилось теплее, зелень, свежая и нежная, как бледный туман, стояла над тальниковыми рощами. Чумбока рассказывал, какой табак хороший растет в тех местах, где теперь живет брат....