Сибирские огни, 1962, № 4

Ему и прежде не нравилось, что Кашеваров хочет его туда отправить. Лучше бы прямо в Ново-Архангельск, но теперь и об этом нечего гово­ рить, поздно! Все же объясняться с Бошняком придется. — По инструкции я должен теперь идти на Сандвичевы,— сказал Клинковстрем, явившись на другой день на «Иртыш» к начальнику поста, который отдал свой домик для больных, а сам переехал на судно к Гаври­ лову,— но отменять своего решения я не буду и остаюсь зимовать! Бошняк вскочил, крепко пожал руку шкипера: — Вы благородный человек! Бошняк ждал этого разговора, он тоже помнил, что Клинковстрем теперь может уйти. — Хотя нам всем будет очень тяжело,— продолжал Клинковстрем,— и Правление Компании может возвести против меня обвинение в неиспол­ нении предписания... Но вот я заготовил черновой рапорт, где объясняю Главному Правлению, что в Гонолулу сейчас идти было бы неблаго­ разумно. «По приходе в порт какого-либо государства, как известно Главному Правлению,— писал шкипер,— я должен был бы в таможне предъявить все свои бумаги и под присягою показать, зачем, куда и откуда иду... Со своей стороны думаю, что открыть и распространить известие о занятии Сахалина и прочих мест никоим образом не следовало бы». — Да, знаете, Николай Константинович, ведь война близка, и, конеч­ но, иностранцы не упустят раздобыться от нас новостями, нужными для них. Узнать могут не только от меня, но и от команды. Шутка ли, просто­ им всю зиму! А то получится, что в Петербурге от нас — исполнителей де­ ла — еще ничего не знают, а уж иностранные газеты раструбят на весь мир о наших открытиях. Люди мои разболтают, а упрек мне, тем более, что...— Он хотел сказать: тем более, что люди его — финны,— В общем, докладываю и вот об этом: «Кроме того, у меня нет векселей, которые я сдал за ненадобностью, и хотя кредит в Гонолулу я, конечно, получу, но и это вызовет подозре­ ния». — Он взглянул на Бошняка, чуть улыбнувшись. — Пишу, что придется за этот кредит платить порядочные проценты. «Славный он человек — честный и настоящий товарищ,— подумал Николай Константинович,— и основательно составил рапорт». — Еще пишу, что погода в эти дни штормовая,— продолжал шкипер. Он не забыл упомянуть и советы Невельского и болезнь суставов плечей у всей команды... — Тут нашла коса на камень,— самодовольно сказал шкипер,— я все написал, как следует в таких случаях, и придраться ко мне нельзя! Клинковстрем в Главном Правлении на отличном счету. Но он согла­ сен с Невельским, что Правление присылает ошибочные распоряжения и действует в этом краю недальновидно. На Сахалин Клинковстрем шел с неохотой. До него доходило много разных слухов о Невельском. Но теперь он составил свое мнение и даже чувствует, что сам увлечен тем, что делается тут. В этот день в кают-компании «Иртыша» созвали военный совет. Об­ суждали, как зимовать, что строить, чем кормиться. Он заявил, что согласен помочь, предоставляет часть продовольствия в распоряжение начальника поста, но просит назначить пайки и строго все рассчитать. Лишь наотрез отказался делиться своими запасами вина и добавил, что сможет отпускать вино только в случае крайней необхо­ димости. ...Однажды вечером, обходя расставленные посты, Бошняк услыхал крик Парфентьева: — Ваше благородие! Пароход идет.